Калибровка в задачах классификации – полезная и широко практикуемая штука. Вот, например, сервис прогнозов FiveThirtyEight любит хвастаться качеством калибровки своих предсказаний. Даже прогнозы погоды нам показывают вероятность дождя по часам.
Немногие знают, что с калибровкой связан один неприятный факт: в работе Foster & Vohra, 1998 было показано, что можно достичь идеальной калибровки без каких-либо знаний о распределении таргетов. Более того, даже в adversarial режиме, когда следующее событие выбирается с учётом предсказаной вероятности, возможно добиться точной калибровки.
Грубо говоря, алгоритм следующий: если наши предсказания откалиброваны неидеально, существует пара соседних порогов, в одном из которых мы слишком уверены, а во втором – недостаточно уверены. Нам достаточно сделать предсказание между этими двумя величинами, и неважно, куда попадёт предсказание – наша калибровка станет лучше.
Это в том числе означает, что мы не может отличить по калибровке предсказаний "неудачливого эксперта", который честно пытается решать задачу предсказания, от “инфоцыганина”, который свои вероятности выдаёт по такому алгоритму без оглядки на распределение данных. This says a lot about our society. 💡
Калибровка в задачах классификации – полезная и широко практикуемая штука. Вот, например, сервис прогнозов FiveThirtyEight любит хвастаться качеством калибровки своих предсказаний. Даже прогнозы погоды нам показывают вероятность дождя по часам.
Немногие знают, что с калибровкой связан один неприятный факт: в работе Foster & Vohra, 1998 было показано, что можно достичь идеальной калибровки без каких-либо знаний о распределении таргетов. Более того, даже в adversarial режиме, когда следующее событие выбирается с учётом предсказаной вероятности, возможно добиться точной калибровки.
Грубо говоря, алгоритм следующий: если наши предсказания откалиброваны неидеально, существует пара соседних порогов, в одном из которых мы слишком уверены, а во втором – недостаточно уверены. Нам достаточно сделать предсказание между этими двумя величинами, и неважно, куда попадёт предсказание – наша калибровка станет лучше.
Это в том числе означает, что мы не может отличить по калибровке предсказаний "неудачливого эксперта", который честно пытается решать задачу предсказания, от “инфоцыганина”, который свои вероятности выдаёт по такому алгоритму без оглядки на распределение данных. This says a lot about our society. 💡
BY epsilon correct
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands.
from pl
