Не смотрел ни одной серии сериала «Оранжевый — хит сезона» и охотно верю, что он классный, только книжку, которая лежит в его основе, читал с августа и дочитал с трудом. Все время казалось, что Пайпер Керман каждый день думала «Вот выйду на свободу и напишу скучную автобиографию, как делают все американцы, оказавшись в интересной ситуации». (На самом деле жизнь в тюрьме Пайпер восстанавливала по своим письмам знакомым и родным.) Главное, что меня тормозило, — это очевидный контраст с тем, что творится в наших колониях. У Керман была возможность сравнить тюрьму Данбери с другими, в интервью она не отрицает, что просто фокусировалась на положительных моментах, чтобы не сойти с ума, а так-то тюрьма ужасна, систему нужно менять. Но все равно, учитывая новости про швабры и другие ужасы российского ФСИН, трудно читать книжку, в которой жизнь за решеткой не кажется настоящим адом, а судебная система — пусть хроменькая, но все-таки есть. После женской тюрьмы в Уфе или Можайске вряд ли вышла бы такая же светлая книга.
Не смотрел ни одной серии сериала «Оранжевый — хит сезона» и охотно верю, что он классный, только книжку, которая лежит в его основе, читал с августа и дочитал с трудом. Все время казалось, что Пайпер Керман каждый день думала «Вот выйду на свободу и напишу скучную автобиографию, как делают все американцы, оказавшись в интересной ситуации». (На самом деле жизнь в тюрьме Пайпер восстанавливала по своим письмам знакомым и родным.) Главное, что меня тормозило, — это очевидный контраст с тем, что творится в наших колониях. У Керман была возможность сравнить тюрьму Данбери с другими, в интервью она не отрицает, что просто фокусировалась на положительных моментах, чтобы не сойти с ума, а так-то тюрьма ужасна, систему нужно менять. Но все равно, учитывая новости про швабры и другие ужасы российского ФСИН, трудно читать книжку, в которой жизнь за решеткой не кажется настоящим адом, а судебная система — пусть хроменькая, но все-таки есть. После женской тюрьмы в Уфе или Можайске вряд ли вышла бы такая же светлая книга.
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. The regulator took order for the search and seizure operation from Judge Purushottam B Jadhav, Sebi Special Judge / Additional Sessions Judge. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from pl
