В конце 1943 года Ливан стал независимым и, таким образом, одна из главных целей фалангистов была достигнута. Закономерно, перед движением встал вопрос о дальнейшем образе действий. В то время как некоторые были готовы распустить Катаиб, остальные спорили о том, должна ли организация участвовать в выборах или же Фалангам следует остаться спортивным молодёжным движением, пропагандирующим ливанский национализм (по образцу чешского Сокола). Президент Катаиб Пьер Жмайель уже в начале 1944 высказывался за то, чтобы фалангисты пошли в парламент.
В 1945 году кандидат от Фаланг впервые пошёл на выборы (а точнее на довыборы в округе Горный Ливан). Движение объясняло своё решение тем, что, имея представителей в парламенте, фалангисты смогут помешать объединению Ливана с другими арабскими странами. Дело в том, что в 1944 году Ливан подписал Александрийский протокол, ставший основанием для создания Лиги арабских государств (1945). Фалангисты опасались, что дальнейшая интеграция в арабский мир приведёт к потере независимости. Разумеется, ливанский национализм движения тесно переплетался с конфессиональными страхами христиан*, в особенности маронитов. Оказаться меньшинством в преимущественно мусульманском государстве им очень не хотелось.
Кандидатом на довыборах-1945 стал Ильяс Рабаби, редактор фалангистской газеты al-ʿAmal и приближённый шейха Пьера. За Рабаби проголосовало больше 13 тысяч человек, однако он проиграл кандидату президента аль-Хури, Филиппу Такла, который набрал 23 тысячи голосов.
На парламентских выборах 1947 года баллотировалось уже четыре фалангиста: Жозеф Шадир в Бейруте, Ильяс Рабаби и Жозеф Сааде в Горном Ливане и Жак Шадид на севере. Все они проиграли, но тут важно отметить, что голосование 1947-го года часто называют нечестным. По итогам голосования лидер фалангистов потребовал от президента провести новые выборы; кроме того, Фаланги начали судиться с чиновниками, работавшими на участках. Но перевыборов так и не случилось.
Однако поражение фалангистов объясняется не только жульничеством властей, но и отсутствием у движения внятной программы, организационными промахами и неготовностью заключать тактические союзы с другими политическими силами. Последняя ошибка объясняется чрезмерной «принципиальностью» движения, проистекающей из его – местами фанатичного – романтического национализма.
Тем не менее, на следующих выборах (1951) Фаланги выставили уже пятерых кандидатов, включая Жозефа Шадира и лично Пьера Жмайеля. На этот раз три фалангиста всё же попали в парламент, однако Жмайеля среди них не было (ему не хватило 149 голосов).
С 1952 года Катаиб стала называть себя «ливанской социал-демократической партией». Решения теперь принимал не лично президент, а политбюро. Кроме того, вводился ежегодный партийный съезд. В 1954 году фалангисты опубликовали партийную программу, которая предполагала «реформирование ливанского общества, продвижение дисциплины и справедливости и рост благосостояния». Теперь партия поддерживала «тесное сотрудничество» с арабскими странами, а также «решение палестинского вопроса в соответствии с требованиями справедливости».
Избирательные кампании 1953 и 1957 годов особых успехов партии не принесли. Оба раза избраться удалось лишь армяно-католику Жозефу Шадиру. Сказывались нехватка денег и по-прежнему слабоватая организация кампаний.
Настоящим водоразделом в истории партии стали не выборы, а гражданская война 1958 года. Несмотря на регулярное участие в выборах, партия не забывала свои корни, и при всех партийных отделениях создавались военизированные отряды. Эта особенность позволила фалангистам в 1958 громко заявить о себе, закрепить за собой статус защитников независимости Ливана и христианских интересов.
*Далеко не все христиане были в таком же восторге от идеи независимого Ливана как марониты. Особенно неоднозначной была позиция греко-православных, четвёртой крупнейшей общины страны. И хотя многие православные вступали в Катаиб, другие предпочитали Сирийскую социальную националистическую партию и арабско-националистические движения.
В конце 1943 года Ливан стал независимым и, таким образом, одна из главных целей фалангистов была достигнута. Закономерно, перед движением встал вопрос о дальнейшем образе действий. В то время как некоторые были готовы распустить Катаиб, остальные спорили о том, должна ли организация участвовать в выборах или же Фалангам следует остаться спортивным молодёжным движением, пропагандирующим ливанский национализм (по образцу чешского Сокола). Президент Катаиб Пьер Жмайель уже в начале 1944 высказывался за то, чтобы фалангисты пошли в парламент.
В 1945 году кандидат от Фаланг впервые пошёл на выборы (а точнее на довыборы в округе Горный Ливан). Движение объясняло своё решение тем, что, имея представителей в парламенте, фалангисты смогут помешать объединению Ливана с другими арабскими странами. Дело в том, что в 1944 году Ливан подписал Александрийский протокол, ставший основанием для создания Лиги арабских государств (1945). Фалангисты опасались, что дальнейшая интеграция в арабский мир приведёт к потере независимости. Разумеется, ливанский национализм движения тесно переплетался с конфессиональными страхами христиан*, в особенности маронитов. Оказаться меньшинством в преимущественно мусульманском государстве им очень не хотелось.
Кандидатом на довыборах-1945 стал Ильяс Рабаби, редактор фалангистской газеты al-ʿAmal и приближённый шейха Пьера. За Рабаби проголосовало больше 13 тысяч человек, однако он проиграл кандидату президента аль-Хури, Филиппу Такла, который набрал 23 тысячи голосов.
На парламентских выборах 1947 года баллотировалось уже четыре фалангиста: Жозеф Шадир в Бейруте, Ильяс Рабаби и Жозеф Сааде в Горном Ливане и Жак Шадид на севере. Все они проиграли, но тут важно отметить, что голосование 1947-го года часто называют нечестным. По итогам голосования лидер фалангистов потребовал от президента провести новые выборы; кроме того, Фаланги начали судиться с чиновниками, работавшими на участках. Но перевыборов так и не случилось.
Однако поражение фалангистов объясняется не только жульничеством властей, но и отсутствием у движения внятной программы, организационными промахами и неготовностью заключать тактические союзы с другими политическими силами. Последняя ошибка объясняется чрезмерной «принципиальностью» движения, проистекающей из его – местами фанатичного – романтического национализма.
Тем не менее, на следующих выборах (1951) Фаланги выставили уже пятерых кандидатов, включая Жозефа Шадира и лично Пьера Жмайеля. На этот раз три фалангиста всё же попали в парламент, однако Жмайеля среди них не было (ему не хватило 149 голосов).
С 1952 года Катаиб стала называть себя «ливанской социал-демократической партией». Решения теперь принимал не лично президент, а политбюро. Кроме того, вводился ежегодный партийный съезд. В 1954 году фалангисты опубликовали партийную программу, которая предполагала «реформирование ливанского общества, продвижение дисциплины и справедливости и рост благосостояния». Теперь партия поддерживала «тесное сотрудничество» с арабскими странами, а также «решение палестинского вопроса в соответствии с требованиями справедливости».
Избирательные кампании 1953 и 1957 годов особых успехов партии не принесли. Оба раза избраться удалось лишь армяно-католику Жозефу Шадиру. Сказывались нехватка денег и по-прежнему слабоватая организация кампаний.
Настоящим водоразделом в истории партии стали не выборы, а гражданская война 1958 года. Несмотря на регулярное участие в выборах, партия не забывала свои корни, и при всех партийных отделениях создавались военизированные отряды. Эта особенность позволила фалангистам в 1958 громко заявить о себе, закрепить за собой статус защитников независимости Ливана и христианских интересов.
*Далеко не все христиане были в таком же восторге от идеи независимого Ливана как марониты. Особенно неоднозначной была позиция греко-православных, четвёртой крупнейшей общины страны. И хотя многие православные вступали в Катаиб, другие предпочитали Сирийскую социальную националистическую партию и арабско-националистические движения.
BY Junger Orientalist🕊
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon."
from pl
