Junger Orientalist🕊

Junger Orientalist🕊

Арабский национализм накануне Первой мировой войны Первые политические организации арабских националистов появились после младотурецкой революции в Османской империи (1908). Идея о том, что арабы образуют некую общность, которая обладает некими политическими…

В 1919-1920 гг. в Дамаске собирался Всеобщий сирийский конгресс. Он разработал проект конституции, которая декларировала права конфессиональных меньшинств и предполагала, что Сирия будет конституционной монархией. Право голоса для женщин обсуждалось, но от него отказались. Среди членов конгресса было немало христиан и иудей (Юсеф Линадо от Дамаска).

Конец этому проекту положили французские войска в июле 1920 года. Битва при Майсалуне стала знаковым и поворотным моментом арабской истории.

Сражению предшествовал конфликт между королём Фейсалом и Конгрессом. В итоге незадолго до падения непризнанного королевства Фейсал распустил Конгресс. Однако важно помнить, что кризис был вызван именно внешней угрозой (хотя возможно, что и без неё возник бы другой кризис).

Амбиции Парижа и Лондона не были секретом: их войска оккупировали ливанское побережье и Палестину, Париж не пускал в Дамаск депутатов Конгресса из Ливана, а британцы похитили генерала Ясина аль-Хашими, призывавшего к воинской повинности. Фейсал пытался добиться независимости дипломатией, но Лондон и особенно колониальное лобби в Париже были против.

В Европе пресса представляла конфликт как конфессиональный, а королевство Фейсала в Сирии называли угрозой для христиан. Франция же давно продвигала себя как их покровительницу, особенно католиков. Её коммерческие связи подкреплялись мягкой силой в виде религиозных и кульутрных связей, и к концу XIX в. среди образованной публики в Бейруте распространился французский язык. А ливанская Маронитская католическая церковь после ПМВ призывала к независимости Ливана – в отличие от многих ливанских политиков, поддержавших правительство Фейсала в Дамаске.

Так что Фейсал и Конгресс всячески старались продемонстрировать, что права меньшинств будут соблюдаться. Это закрепили в проекте конституции, разработанном специальной комиссией Конгресса.

Одним из поворотных моментов стали атаки на христианские деревни в долине Бекаа и на юге Ливана. Видимо, по крайней мере некоторые отряды поддерживались из Дамаска. Целью было надавить на Францию, но в итоге нападения лишь обострили страхи ливанских христиан. Для европейцев это стало очередным подтверждением, что Фейсал опасен для меньшинств.

Сам Фейсал в целом предпочитал дипломатию, но он не мог не считаться с общественным мнением. В Конгрессе с самого начала помимо его сторонников заседала оппозиция в лице консервативных землевладельцев. Поддерживали Фейсала в первую очередь арабские националисты, выросшие частично из движения аль-Фатат, основанного ещё до Первой мировой (но многие лидеры не пережили войну). Но они отнюдь не были марионетками Фейсала.

Вдобавок, на фоне исторических потрясений и колониальной угрозы люди втягивались в политику вне стен парламента. Общественное мнение подталкивало правительство к неизбежной и безнадёжной конфронтации с Францией, в т.ч. через акции протеста.

История Всеобщего сирийского конгресса, его конфликтов с Фейсалом и закулисной дипломатии подробно изложена в исследовании с провокационным названием How the West Stole Democracy from the Arabs: The Syrian Congress of 1920 and the Destruction of its Historic Liberal-Islamic Alliance историка Elizabeth F. Thompson. Эта книга посвящена важному эпизоду, о котором часто забывают (видимо, из-за его мимолётности).

Другая книга о том периоде – Divided Loyalties: Nationalism and Mass Politics in Syria at the Close of Empire историка James Gelvin. В этой и других работах Gelvin изучает действия и идеи не-элит, которые играли большую роль, но, в отличие от политиков, врачей и военных, не оставили статей и мемуаров.

Во многом в 1920г. уходят корни арабского анти-западного ресентимента. Лидерам арабского восстания обещали независимость, но обманули; декларации Вудро Вильсона о праве народов на самоопределение сбылись, но не для всех. Отчёт комиссии Кинга-Крэйна об общественном мнении в Леванте поначалу был убран пылиться (большинство респондентов и петиций были за независимость); несмотря на прения в Конгрессе и проект конституции, большинство европейцев видели в арабах лишь варваров и фанатиков.

Telegram

Junger Orientalist🕊

Лидеры арабского восстания попытались создать независимую конституционную монархию в Леванте (1918–1920) после Первой мировой. Королём стал эмир Фейсал, один из лидеров восстания. Его поддержала значительная часть местных элит, арабские офицеры вроде Амина…

www.group-telegram.com/pl/gunsncamels.com/1616

2.2K viewsedited  Dec 11 at 09:56

В 1919-1920 гг. в Дамаске собирался Всеобщий сирийский конгресс. Он разработал проект конституции, которая декларировала права конфессиональных меньшинств и предполагала, что Сирия будет конституционной монархией. Право голоса для женщин обсуждалось, но от него отказались. Среди членов конгресса было немало христиан и иудей (Юсеф Линадо от Дамаска).

Конец этому проекту положили французские войска в июле 1920 года. Битва при Майсалуне стала знаковым и поворотным моментом арабской истории.

Сражению предшествовал конфликт между королём Фейсалом и Конгрессом. В итоге незадолго до падения непризнанного королевства Фейсал распустил Конгресс. Однако важно помнить, что кризис был вызван именно внешней угрозой (хотя возможно, что и без неё возник бы другой кризис).

Амбиции Парижа и Лондона не были секретом: их войска оккупировали ливанское побережье и Палестину, Париж не пускал в Дамаск депутатов Конгресса из Ливана, а британцы похитили генерала Ясина аль-Хашими, призывавшего к воинской повинности. Фейсал пытался добиться независимости дипломатией, но Лондон и особенно колониальное лобби в Париже были против.

В Европе пресса представляла конфликт как конфессиональный, а королевство Фейсала в Сирии называли угрозой для христиан. Франция же давно продвигала себя как их покровительницу, особенно католиков. Её коммерческие связи подкреплялись мягкой силой в виде религиозных и кульутрных связей, и к концу XIX в. среди образованной публики в Бейруте распространился французский язык. А ливанская Маронитская католическая церковь после ПМВ призывала к независимости Ливана – в отличие от многих ливанских политиков, поддержавших правительство Фейсала в Дамаске.

Так что Фейсал и Конгресс всячески старались продемонстрировать, что права меньшинств будут соблюдаться. Это закрепили в проекте конституции, разработанном специальной комиссией Конгресса.

Одним из поворотных моментов стали атаки на христианские деревни в долине Бекаа и на юге Ливана. Видимо, по крайней мере некоторые отряды поддерживались из Дамаска. Целью было надавить на Францию, но в итоге нападения лишь обострили страхи ливанских христиан. Для европейцев это стало очередным подтверждением, что Фейсал опасен для меньшинств.

Сам Фейсал в целом предпочитал дипломатию, но он не мог не считаться с общественным мнением. В Конгрессе с самого начала помимо его сторонников заседала оппозиция в лице консервативных землевладельцев. Поддерживали Фейсала в первую очередь арабские националисты, выросшие частично из движения аль-Фатат, основанного ещё до Первой мировой (но многие лидеры не пережили войну). Но они отнюдь не были марионетками Фейсала.

Вдобавок, на фоне исторических потрясений и колониальной угрозы люди втягивались в политику вне стен парламента. Общественное мнение подталкивало правительство к неизбежной и безнадёжной конфронтации с Францией, в т.ч. через акции протеста.

История Всеобщего сирийского конгресса, его конфликтов с Фейсалом и закулисной дипломатии подробно изложена в исследовании с провокационным названием How the West Stole Democracy from the Arabs: The Syrian Congress of 1920 and the Destruction of its Historic Liberal-Islamic Alliance историка Elizabeth F. Thompson. Эта книга посвящена важному эпизоду, о котором часто забывают (видимо, из-за его мимолётности).

Другая книга о том периоде – Divided Loyalties: Nationalism and Mass Politics in Syria at the Close of Empire историка James Gelvin. В этой и других работах Gelvin изучает действия и идеи не-элит, которые играли большую роль, но, в отличие от политиков, врачей и военных, не оставили статей и мемуаров.

Во многом в 1920г. уходят корни арабского анти-западного ресентимента. Лидерам арабского восстания обещали независимость, но обманули; декларации Вудро Вильсона о праве народов на самоопределение сбылись, но не для всех. Отчёт комиссии Кинга-Крэйна об общественном мнении в Леванте поначалу был убран пылиться (большинство респондентов и петиций были за независимость); несмотря на прения в Конгрессе и проект конституции, большинство европейцев видели в арабах лишь варваров и фанатиков.

BY Junger Orientalist🕊