Необходимо пересмотреть так называемые дифтарифы на электроэнергию. Лимиты потребления, установленные кабмином, не учитывают специфику регионов. В том числе регионов с недостаточной газификацией, где тысячи людей живут в частных домах с электроотоплением. По этой проблеме мои коллеги обратились в профильный Комитет ГД, полностью их инициативу поддерживаю.
Считаю, что для домов с электроотоплением в принципе нужен отдельный тариф. Речь не об особняках, а об обычных домах – семей с детьми, пенсионеров, участников СВО. Где нет газа и где при неподъемных тарифах люди начнут топить углем и дровами.
Дифтарифы могут обернуться повышением платежей – и не для «серых» майнеров, а для сотен тысяч граждан. При этом наш Альтернативный бюджет – 2025 предусматривал не просто заморозку, а снижение тарифов на электроэнергию, не менее чем на 20%. Мы показывали, как это можно сделать – через исключение коррупции, сверхприбылей сетевых компаний.
Необходимо пересмотреть так называемые дифтарифы на электроэнергию. Лимиты потребления, установленные кабмином, не учитывают специфику регионов. В том числе регионов с недостаточной газификацией, где тысячи людей живут в частных домах с электроотоплением. По этой проблеме мои коллеги обратились в профильный Комитет ГД, полностью их инициативу поддерживаю.
Считаю, что для домов с электроотоплением в принципе нужен отдельный тариф. Речь не об особняках, а об обычных домах – семей с детьми, пенсионеров, участников СВО. Где нет газа и где при неподъемных тарифах люди начнут топить углем и дровами.
Дифтарифы могут обернуться повышением платежей – и не для «серых» майнеров, а для сотен тысяч граждан. При этом наш Альтернативный бюджет – 2025 предусматривал не просто заморозку, а снижение тарифов на электроэнергию, не менее чем на 20%. Мы показывали, как это можно сделать – через исключение коррупции, сверхприбылей сетевых компаний.
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from pl
