Северный лес, 2023
Дэниел Мейсон
#книга

Первое, что приходит в голову при прочтении «Северного леса» - Генри Торо с его «Уолденом», которого вспоминают и герои романа. Уход в лес и ценность природы сквозит у Мейсона почти с первых страниц вместе с риторическим вопросом о том, как же так вышло, что «раньше лес был оглушителен», а теперь мы уже не насчитываем многие виды растений и животных. Но не смотря на тяготение к экофикшену, роман все же не совсем об этом или не только об этом. В нем сходится в одну точку множество историй, словно корни дерева, прорастая сквозь время, как сквозь почву, и сплетаясь в глубине земли.

У романа довольно интересная структура. Здесь и простое повествование, и письма, и вставки поэзии, и даже газетные вырезки. Мейсон говорил в одном из своих интервью, что такой подход дал ему больше свободы для исследования различных голосов как человеческих, так и животных, на страницах своего романа.

Структура не единственное примечательное в повествование. Само по себе оно захватывающе. Автор ведет нас через много сотен лет, начиная с первых молодых любовников, сбежавших из пуританской общины и поселившихся в Северных лесах недалеко от индейцев. Мы наблюдаем, как был построен дом, как в нем любили и ревновали, сажали яблоки, рождались и умирали, делали пристройки и меняли сарай на гараж. На протяжении 400 лет вместе с обитателями этого места меняется и лес, который сохраняет в себе частичку каждого и дает убежище их призракам. Истории перетекают друг в друга и каждый новый жилец так или иначе продолжает начатое до него.

Текст неспешный, похожий на лоскутное одеяло. В нем все куски как будто бы разнятся, но вместе складываются во что-то цельное и теплое, живое, настоящее. Когда читаешь описания леса, дома, яблоневого сада, то кажется, что дышать становится легче. Особенно свежо от зимних пейзажей. Хочется встать с дивана и отправиться хотя бы в ближайший парк. Послушать птиц и посмотреть на деревья. Быть может там встретиться что-то такое же целительное, как серверный лес со страниц книги Мейсона.

Она помнила эту пору: голые деревья, туманы, пласты грязи, точно заготовки глины в гончарной мастерской. Здешние зимы были сущим кошмаром, и все-таки даже угрюмым подростком она видела красоту свежевыпавшего снега. Но март запомнился ей неустойчивостью, непостоянством земли, серыми днями, замешкавшимися между обещанием весны и настырным присутствием зимы. Она чувствовала себя изгнанницей в этом забытом всеми доме в конце дороги, где солнце их никогда не найдет. Птицы не приносили облегчения – безумцы, распевающие в пустом лесу, без листвы и цветов. Все выглядело так, будто Роберт потерпел неудачу и Разрыв уже произошел.

Северный лес, 2023
Дэниел Мейсон

За последнее время уже третий роман, в котором текст похож на что-то бурлящее и живое.

Сначала был «Саттри» с его речными потоками, уносящими за собой мгновенья жизни. Затем подоспел «Северный лес», который разрастался словно ветви дерева, звучал пением птиц и захватывал возникающими из ниоткуда частичками историй обитателей желтого дома. А теперь в моих руках роман Рильке, похожий на туман, окутывающий и поглощающий с головой.

И я не могу перед ним устоять настолько, что уже заказала биографию и загрузила в читалку сборники поэм.

Настоящая боль, 2025
Джесси Айзенберг
#кино #драма

Трагикомедия – так чаще всего пишут о фильме в обзорах и рецензиях. Но где там нужно было смеяться для меня осталось загадкой. Потому что эта зарисовка о путешествии двух братьев в Польшу на места, в которых когда-то была их бабушка, вызвала скорее ступор нежели катарсис. Облегчения в конце я не ощутила. Зато напряжение и бессилие постучались с первых кадров. Возможно, потому что мне ближе всего переживания персонажа самого Айзенберга, нежели Калкина, играющего его брата. И кажется, что это опустошение и непонимание, почему все так, было испытано неоднократно.

В фильме разворачивается тема душевной (и не только) боли, как не сложно догадаться из названия. По сути все это путешествие героев буквально калейдоскоп личных трагедий. В копилке картины значится не только драма между двумя братьями, но и одиночество, стыд за свою обыкновенность, потеря близких. И фоном ко всему этому протекает жуткая веха истории – Холокост. К нему примыкают страдания одного из героев, пережившего геноцид в Руанде. Зрителю же предоставляется возможность обозревать боль каждого и решать, какая из них настоящая. Та, что пережила бабушка героев, попав в концлагерь и потом с трудом вставая на ноги в чужой стране? Или ее внук, которому дарована не только финансовая стабильность, но и необыкновенная харизма? Или его брат, который живет обычную жизнь и не знает, как помочь первому? Или быть может просто каждая боль настоящая?