Продолжаем нашу дискуссию с Ильей Гращенковым: https://www.group-telegram.com/thegraschenkov/1315. В ответ на мои соображения он резонно возразил, что надо принимать во внимание «многослойность» и неоднородность власти. Это очень важный момент. Проблема лишь в том, что до сих пор результатом данного броуновского движения и внутренней борьбы неизменно оказывалась реализация самого тупого и самого консервативного сценария. Это продолжается с абсолютной неизменностью по крайней мере с 2016 года. Что дает основание видеть некую закономерность в происходящем, даже если мы не знаем и не можем знать всех подробностей закулисных интриг.
Безусловно, я буду рад, если Гращенков окажется прав. Тем более, что ещё недавно я сам рассуждал аналогичным образом, предполагая некоторый уровень здравого смысла, рационализма и адекватности в правящих верхах. Более того, могу предположить, что некоторое время назад эти качества ещё там присутствовали. Но власть эволюционировала, вернее - деградировала. На кадровом, психологическом, институциональном уровне.
Именно последнее — самое важное в моих рассуждениях (на что пока я не получил ответа). Трехдневное голосование создает не просто возможность, а обязательную необходимость фальсификации. Избирательные комиссии организованы как инструмент фальсификации и никак иначе не могут работать. Просто немыслимо заставить их работать три дня в режиме «настоящих» выборов. Не только у оппозиции нет ресурсов, чтобы всё проконтролировать, но и в самих комиссиях просто не предполагается достаточного количества людей и ресурсов, чтобы всё считать и делать по-честному. К тому же этого не ждут ни начальники, ни избиратели, ни кандидаты. Да и закон на самом деле этого не требует.
Мы можем сколько угодно анализировать политику, но победит всегда бытовая логика. Выкинуть ненужные бумажки и заменить их заранее заготовленными сейф-пакетами — единственно рациональное и осмысленное поведение в условиях трехдневного голосования.
Продолжаем нашу дискуссию с Ильей Гращенковым: https://www.group-telegram.com/thegraschenkov/1315. В ответ на мои соображения он резонно возразил, что надо принимать во внимание «многослойность» и неоднородность власти. Это очень важный момент. Проблема лишь в том, что до сих пор результатом данного броуновского движения и внутренней борьбы неизменно оказывалась реализация самого тупого и самого консервативного сценария. Это продолжается с абсолютной неизменностью по крайней мере с 2016 года. Что дает основание видеть некую закономерность в происходящем, даже если мы не знаем и не можем знать всех подробностей закулисных интриг.
Безусловно, я буду рад, если Гращенков окажется прав. Тем более, что ещё недавно я сам рассуждал аналогичным образом, предполагая некоторый уровень здравого смысла, рационализма и адекватности в правящих верхах. Более того, могу предположить, что некоторое время назад эти качества ещё там присутствовали. Но власть эволюционировала, вернее - деградировала. На кадровом, психологическом, институциональном уровне.
Именно последнее — самое важное в моих рассуждениях (на что пока я не получил ответа). Трехдневное голосование создает не просто возможность, а обязательную необходимость фальсификации. Избирательные комиссии организованы как инструмент фальсификации и никак иначе не могут работать. Просто немыслимо заставить их работать три дня в режиме «настоящих» выборов. Не только у оппозиции нет ресурсов, чтобы всё проконтролировать, но и в самих комиссиях просто не предполагается достаточного количества людей и ресурсов, чтобы всё считать и делать по-честному. К тому же этого не ждут ни начальники, ни избиратели, ни кандидаты. Да и закон на самом деле этого не требует.
Мы можем сколько угодно анализировать политику, но победит всегда бытовая логика. Выкинуть ненужные бумажки и заменить их заранее заготовленными сейф-пакетами — единственно рациональное и осмысленное поведение в условиях трехдневного голосования.
BY Кагарлицкий letters
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from pl
