Видит бог, не хотел озвучивать ситуацию про гобелен Егорова...
Ещё в декабре 2024 года писал в «особняк Демидова» — обещали узнать. Ни ответа, ни привета. Один раз удалось попасть в здание. Какая-то девушка сказала что знает о чём речь, но не знает где гобелен. Вызвала девушку постарше — никакого гобелена у них нет, сфоткать лестницу нельзя и вообще, оказывается, я им ничего не писал. А потом выясняется что гобелен таки есть.
И что же сейчас вижу — центр современного искусства «Смена» проведёт там краеведческую лабораторию по истории дома. В прессе везде фотографии лестницы. Значит, можно фоткать без упрёков про авторское право. Хорошо, гобелен спасён и передан в музей Свияжска, но это всё — очередной эпизод в бесконечном сериале про «вахтёрское право» и власть мелкого человечишки на своём мелком месте.
Вопрос — почему везде надо через скандал? Общаешься с людьми по-человечески, радеешь за сохранение искусства, а в ответ получаешь непонятно что. И ещё будут учить краеведению.
Казанский краевед
Ещё в декабре 2024 года писал в «особняк Демидова» — обещали узнать. Ни ответа, ни привета. Один раз удалось попасть в здание. Какая-то девушка сказала что знает о чём речь, но не знает где гобелен. Вызвала девушку постарше — никакого гобелена у них нет, сфоткать лестницу нельзя и вообще, оказывается, я им ничего не писал. А потом выясняется что гобелен таки есть.
И что же сейчас вижу — центр современного искусства «Смена» проведёт там краеведческую лабораторию по истории дома. В прессе везде фотографии лестницы. Значит, можно фоткать без упрёков про авторское право. Хорошо, гобелен спасён и передан в музей Свияжска, но это всё — очередной эпизод в бесконечном сериале про «вахтёрское право» и власть мелкого человечишки на своём мелком месте.
Вопрос — почему везде надо через скандал? Общаешься с людьми по-человечески, радеешь за сохранение искусства, а в ответ получаешь непонятно что. И ещё будут учить краеведению.
Казанский краевед
Республиканский специализированный дом ребенка. Казань, ул, проспект Ямашева, д. 88А.
«Сказка». Бетон. 1987 год. Авторы — Виктор Иванович Рогожин (1927—2018), Рада Хусаиновна Нигматуллина (1931—2019).
Историю этого ныне позабытого памятника придётся начинать издалека, заново. Журналист и писатель Диас Валеев много потерпел за своё правдорубство. Нижеследующий текст лишь один из эпизодов его большой, широкой души. Валеев и сам всегда искал необыкновенных людей, которые идут наперекор, выбиваются за рамки, не плывут по течению. Таким необыкновенным человеком ему и показался Асгат Галимзянов. Знакомое имя, не правда ли?
Этот апастовец рос в военное время, так и не получив образования. После службы в армии Галимзянов осел в Казани, где три года проработал милиционером, двенадцать лет — шофёром, пять — слесарем, а затем устроился возчиком в магазин № 117 Бауманского райпищеторга. День деньской он на казённой лошади по кличке Орлик разъезжал по городу, грузил и разгружал ящики с телеги, а затем возвращался домой, и снова дела.
Долгое время Галимзянов держал под гаражом-конюшней у своего дома целую свиноферму с хитроумной системой механизированного кормления и уборки навоза. На корм собирал пищевые отходы, свиней сдавал государству, а деньги с 1979 года переводил в пользу дома ребёнка № 1. За восемь лет он оказал детям помощь на сумму более 40 тысяч советских рублей. Не отчаялся Галимзянов, когда супруга стала инвалидом, оставив на него все заботы по хозяйству, воспитание сына с дочерью. Наоборот. Галимзянов решил выйти из «подполья», легализоваться.
Получив в конце улицы Межлаука участок, заваленный мусором, Галимзянов расчистил его и организовал хозяйство на 25 свиней. Начал по договору брать себе бычков из колхоза, откармливать и сдавать по государственным ценам. Дом-кормокухню, построенную из подручного материала, он видел в качестве фермы при доме ребёнка. Однако альтруиста не поняли. Посыпались жалобы, пошли наверх докладные из райсовета, санэпидстанция, пожарная служба, милиция, ОБХСС наконец — все «озаботились». Завели даже уголовное дело.
Валеев одним из первых познакомился с Галимзяновым на рынке, наблюдал за его бескорыстной деятельностью, когда все вокруг крутили пальцем у виска, так сказать. Где бы они не встречались, всегда перед писателем представал не обычный возчик, а человек «дон-кихотского» настроя, уверенный, радостный, счастливый, любящий мир вокруг себя. Наконец, после публикаций Валеева в центральной прессе и волны общественного возмущения, Галимзянову разрешили держать скот, а затем даже наградили орденом.
Настало время главной мечты Галимзянова — открыть памятник детям, созданный профессиональным скульптором. Замысел родился в общении как раз с Валеевым. Ещё в 1985 году он познакомил возчика с семейной парой скульпторов — Виктором Рогожиным и Радой Нигматуллиной. Валеев хорошо их знал, предложил взяться за эту работу, которую оплачивал Галимзянов. Воплощение такого трудного замысла подошло к концу 23 февраля 1987 года, когда был открыт памятник, причём с участием представителей горисполкома и райкома, ранее вставлявших Галимзянову палки в колёса.
Центром большой десятифигурной композиции под названием «Сказка» являлась женщина, которую окружают дети и животные. За чтением книги доброй воспитательницей-феей в цветочном платье как бы в этот мир проникала сказка, мальчики-девочки вдруг оказывались в сказочном мире с говорливыми попугаями, ласковыми собачками, а даже с Чебурашкой рядом. К сожалению, скульптура была сделана из бетона, из бронзы не получилось. Простояв несколько лет, она стала рушиться и вконец была снесена.
Настали 90-е, потом двухтысячные. Сначала умер Валеев, а затем и Галимзянов. История забылась. Теперь скульптуру можно увидеть лишь на немногочисленных фотографиях. О человеческом подвиге скромного возчика напоминает «Памятник благотворителю» около кремля. А о Валееве, открывшем миру Галимзянова, сейчас мало говорят, до сих пор не увековечена его память... А ведь поставить скульптуру в городе непростое дело. Вот бы восстановить её у дома ребёнка, а?!
Казанский краевед
«Сказка». Бетон. 1987 год. Авторы — Виктор Иванович Рогожин (1927—2018), Рада Хусаиновна Нигматуллина (1931—2019).
Историю этого ныне позабытого памятника придётся начинать издалека, заново. Журналист и писатель Диас Валеев много потерпел за своё правдорубство. Нижеследующий текст лишь один из эпизодов его большой, широкой души. Валеев и сам всегда искал необыкновенных людей, которые идут наперекор, выбиваются за рамки, не плывут по течению. Таким необыкновенным человеком ему и показался Асгат Галимзянов. Знакомое имя, не правда ли?
Этот апастовец рос в военное время, так и не получив образования. После службы в армии Галимзянов осел в Казани, где три года проработал милиционером, двенадцать лет — шофёром, пять — слесарем, а затем устроился возчиком в магазин № 117 Бауманского райпищеторга. День деньской он на казённой лошади по кличке Орлик разъезжал по городу, грузил и разгружал ящики с телеги, а затем возвращался домой, и снова дела.
Долгое время Галимзянов держал под гаражом-конюшней у своего дома целую свиноферму с хитроумной системой механизированного кормления и уборки навоза. На корм собирал пищевые отходы, свиней сдавал государству, а деньги с 1979 года переводил в пользу дома ребёнка № 1. За восемь лет он оказал детям помощь на сумму более 40 тысяч советских рублей. Не отчаялся Галимзянов, когда супруга стала инвалидом, оставив на него все заботы по хозяйству, воспитание сына с дочерью. Наоборот. Галимзянов решил выйти из «подполья», легализоваться.
Получив в конце улицы Межлаука участок, заваленный мусором, Галимзянов расчистил его и организовал хозяйство на 25 свиней. Начал по договору брать себе бычков из колхоза, откармливать и сдавать по государственным ценам. Дом-кормокухню, построенную из подручного материала, он видел в качестве фермы при доме ребёнка. Однако альтруиста не поняли. Посыпались жалобы, пошли наверх докладные из райсовета, санэпидстанция, пожарная служба, милиция, ОБХСС наконец — все «озаботились». Завели даже уголовное дело.
Валеев одним из первых познакомился с Галимзяновым на рынке, наблюдал за его бескорыстной деятельностью, когда все вокруг крутили пальцем у виска, так сказать. Где бы они не встречались, всегда перед писателем представал не обычный возчик, а человек «дон-кихотского» настроя, уверенный, радостный, счастливый, любящий мир вокруг себя. Наконец, после публикаций Валеева в центральной прессе и волны общественного возмущения, Галимзянову разрешили держать скот, а затем даже наградили орденом.
Настало время главной мечты Галимзянова — открыть памятник детям, созданный профессиональным скульптором. Замысел родился в общении как раз с Валеевым. Ещё в 1985 году он познакомил возчика с семейной парой скульпторов — Виктором Рогожиным и Радой Нигматуллиной. Валеев хорошо их знал, предложил взяться за эту работу, которую оплачивал Галимзянов. Воплощение такого трудного замысла подошло к концу 23 февраля 1987 года, когда был открыт памятник, причём с участием представителей горисполкома и райкома, ранее вставлявших Галимзянову палки в колёса.
Центром большой десятифигурной композиции под названием «Сказка» являлась женщина, которую окружают дети и животные. За чтением книги доброй воспитательницей-феей в цветочном платье как бы в этот мир проникала сказка, мальчики-девочки вдруг оказывались в сказочном мире с говорливыми попугаями, ласковыми собачками, а даже с Чебурашкой рядом. К сожалению, скульптура была сделана из бетона, из бронзы не получилось. Простояв несколько лет, она стала рушиться и вконец была снесена.
Настали 90-е, потом двухтысячные. Сначала умер Валеев, а затем и Галимзянов. История забылась. Теперь скульптуру можно увидеть лишь на немногочисленных фотографиях. О человеческом подвиге скромного возчика напоминает «Памятник благотворителю» около кремля. А о Валееве, открывшем миру Галимзянова, сейчас мало говорят, до сих пор не увековечена его память... А ведь поставить скульптуру в городе непростое дело. Вот бы восстановить её у дома ребёнка, а?!
Казанский краевед
Вчера в галерее «Дом ART» открылась выставка «Казанской школе посвящаю» Станислава Слесарского.
Уроженец Казани, выпускник нашего художественного училища, Слесарский является настоящим продолжателем фешинских традиций. Значительно обогатил он свои умения во время последующей учёбы в Репинском институте, а также в Творческой мастерской живописи под руководством Х. А. Якупова при Академии художеств СССР.
Талантливый мастер станковой живописи, сюжетной картины, портрета, натюрморта, Станислав Петрович является также и монументалистом, украсившим своими мозаиками ряд общественных зданий Казани и Набережных Челнов. В общении с художником выяснились многие факты и интересные сведения о его работах в интерьерах заводоуправлений, детских садов, школ.
С конца 1980-х годов Слесарский проживает в Ульяновске, но он не утратил связи с нашим краем. Как свидетельство — эта казанская выставка, на которой представлен весь срез творчества мастера за более чем 50 лет напряжённого труда во благо искусства.
Казанский краевед
Уроженец Казани, выпускник нашего художественного училища, Слесарский является настоящим продолжателем фешинских традиций. Значительно обогатил он свои умения во время последующей учёбы в Репинском институте, а также в Творческой мастерской живописи под руководством Х. А. Якупова при Академии художеств СССР.
Талантливый мастер станковой живописи, сюжетной картины, портрета, натюрморта, Станислав Петрович является также и монументалистом, украсившим своими мозаиками ряд общественных зданий Казани и Набережных Челнов. В общении с художником выяснились многие факты и интересные сведения о его работах в интерьерах заводоуправлений, детских садов, школ.
С конца 1980-х годов Слесарский проживает в Ульяновске, но он не утратил связи с нашим краем. Как свидетельство — эта казанская выставка, на которой представлен весь срез творчества мастера за более чем 50 лет напряжённого труда во благо искусства.
Казанский краевед