«Улицы разбитых фонарей» — выдающийся феномен российского телевидения. И дело не только в том, что это первый действительно народный сериал отечественного производства.
Может показаться, что «Улицы» просто скверно сохранившийся документ эпохи — с не очень выразительной режиссурой, откровенно слабой картинкой и однообразными сюжетами. Однако на самом деле это самобытное произведение, в котором нуар (конечно, по-русски) смешивается с абсурдистским юмором и узнаваемыми реалиями 1990-х.
В этом плане технически неказистая картинка и слабый звук даже придают сериалу своеобразное документальное обаяние. В этой реалистичности, пожалуй, и заключается секрет успеха шоу. С экранов на зрителя смотрели не идеализированные герои советского кино, а такие же простые люди, как он сам.
В новом видеоэссе разбираемся с культом «Улиц разбитых фонарей» и попутно выясняем, как сделан сериал, что он говорит про Россию и почему это действительно уникальный процедурал.
«Улицы разбитых фонарей» — выдающийся феномен российского телевидения. И дело не только в том, что это первый действительно народный сериал отечественного производства.
Может показаться, что «Улицы» просто скверно сохранившийся документ эпохи — с не очень выразительной режиссурой, откровенно слабой картинкой и однообразными сюжетами. Однако на самом деле это самобытное произведение, в котором нуар (конечно, по-русски) смешивается с абсурдистским юмором и узнаваемыми реалиями 1990-х.
В этом плане технически неказистая картинка и слабый звук даже придают сериалу своеобразное документальное обаяние. В этой реалистичности, пожалуй, и заключается секрет успеха шоу. С экранов на зрителя смотрели не идеализированные герои советского кино, а такие же простые люди, как он сам.
В новом видеоэссе разбираемся с культом «Улиц разбитых фонарей» и попутно выясняем, как сделан сериал, что он говорит про Россию и почему это действительно уникальный процедурал.
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said.
from pl
