Депутат Госдумы предложил изымать автомобили сбежавших от мобилизации россиян в пользу государства
Ранее, напомним, с похожим предложением выступал спикер Вячеслав Володин. Правда, тот озвучил идею передавать машины "предателей" истинным, по его мнению, патриотам родины — семьям мобилизованных.
«Надо срочно вносить изменения в закон, позволяющие принимать решения о передаче в государственную собственность транспортных средств, не востребованных в течение, например, месяца, после пересечения владельцем границы. Можно также указать, что собственник брошенного транспорта должен лично предъявить на него свои права. Это как раз и позволит изымать брошенные транспортные средства», — заявил Морозов
К слову, о ситуации на границах. Там, как сообщают коллеги, все приходит в норму. По крайней мере, на самом напряженном некогда КПП на российско-грузинской границе пробок и затруднений проезда нет. На выезде из России стандартный набор вопросов о целях поездки, проверка документов, военнообязанных выпускают.
Депутат Госдумы предложил изымать автомобили сбежавших от мобилизации россиян в пользу государства
Ранее, напомним, с похожим предложением выступал спикер Вячеслав Володин. Правда, тот озвучил идею передавать машины "предателей" истинным, по его мнению, патриотам родины — семьям мобилизованных.
«Надо срочно вносить изменения в закон, позволяющие принимать решения о передаче в государственную собственность транспортных средств, не востребованных в течение, например, месяца, после пересечения владельцем границы. Можно также указать, что собственник брошенного транспорта должен лично предъявить на него свои права. Это как раз и позволит изымать брошенные транспортные средства», — заявил Морозов
К слову, о ситуации на границах. Там, как сообщают коллеги, все приходит в норму. По крайней мере, на самом напряженном некогда КПП на российско-грузинской границе пробок и затруднений проезда нет. На выезде из России стандартный набор вопросов о целях поездки, проверка документов, военнообязанных выпускают.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world."
from pl
