Пока речь идет о китайских самосвалах, которые уже занимают 78% рынка. За российскими компаниями остается лишь 18%, на остальных производителей приходятся 4%. По данным "Автостата", пятерка самых популярных марок самосвалов сегодня выглядит так:
● Shacman/Shaanxi – 27,4% от общего объема реализации;
● FAW – 21,6% объема;
● КАМАЗ – лишь 15,7%;
● Howo – чуть меньше 15%;
● самосвалы SITRAK – около 10,1%.
Всего за четыре месяца 2023 года в России было реализовано 14,5 тыс. новых самосвалов, что составляет около 37,5% от всего рынка грузовых автомобилей. Год назад на долю самосвалов приходилось лишь 23,4% рынка грузовиков, тогда как доля седельных тягачей составляла 26,4%.
Причины такого резкого роста доли самосвалов, скорее всего, те же самые, что и в сфере строительной техники в целом. Компании закупили большое количество машин, опасаясь курсовых скачков и расширения санкционного давления. А китайскими большинство этих самосвалов оказались лишь потому, что остальные производители рынок предпочли покинуть.
Пока речь идет о китайских самосвалах, которые уже занимают 78% рынка. За российскими компаниями остается лишь 18%, на остальных производителей приходятся 4%. По данным "Автостата", пятерка самых популярных марок самосвалов сегодня выглядит так:
● Shacman/Shaanxi – 27,4% от общего объема реализации;
● FAW – 21,6% объема;
● КАМАЗ – лишь 15,7%;
● Howo – чуть меньше 15%;
● самосвалы SITRAK – около 10,1%.
Всего за четыре месяца 2023 года в России было реализовано 14,5 тыс. новых самосвалов, что составляет около 37,5% от всего рынка грузовых автомобилей. Год назад на долю самосвалов приходилось лишь 23,4% рынка грузовиков, тогда как доля седельных тягачей составляла 26,4%.
Причины такого резкого роста доли самосвалов, скорее всего, те же самые, что и в сфере строительной техники в целом. Компании закупили большое количество машин, опасаясь курсовых скачков и расширения санкционного давления. А китайскими большинство этих самосвалов оказались лишь потому, что остальные производители рынок предпочли покинуть.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin.
from pl
