В одном из муниципалитетов Тюменской области сложилась крайне тяжелая обстановка из-за распространения в 2019 году гаффской болезни.
Жители труднодоступного тобольского Заболотья боятся голода из-за невозможности прокормить себя традиционными способами: рыбалкой и сбором дикоросов. От бессилия жители посёлка решили обратиться за помощью к губернатору Тюменской область.
Они направили Александру Моору письмо с просьбой выделить им по 20 тысяч рублей, поскольку прокормить себя они не могут из-за невозможности ловли рыбы в Андреевском озере. Обращение уже подписали более 200 человек.
Кроме проблем с выловом рыбы ещё одной является неурожай клюквы, с которым жители столкнулись в 2021 году. Раньше они могли прокормить себя продажей ягоды, но теперь и этот источник заработка недоступен.
Все это особенно печально на фоне того, что совсем недавно Александр Моор решил повысить предельные цены на смартфоны и автомобили для чиновников. Пока одни хотят красиво жить, другим приходится искать различные способы прокормить себя и свои семьи.
А ведь регион является одним из самых богатых в России. Но, судя по всему, все денежки с бюджета утекают на хотелки чиновников.
В одном из муниципалитетов Тюменской области сложилась крайне тяжелая обстановка из-за распространения в 2019 году гаффской болезни.
Жители труднодоступного тобольского Заболотья боятся голода из-за невозможности прокормить себя традиционными способами: рыбалкой и сбором дикоросов. От бессилия жители посёлка решили обратиться за помощью к губернатору Тюменской область.
Они направили Александру Моору письмо с просьбой выделить им по 20 тысяч рублей, поскольку прокормить себя они не могут из-за невозможности ловли рыбы в Андреевском озере. Обращение уже подписали более 200 человек.
Кроме проблем с выловом рыбы ещё одной является неурожай клюквы, с которым жители столкнулись в 2021 году. Раньше они могли прокормить себя продажей ягоды, но теперь и этот источник заработка недоступен.
Все это особенно печально на фоне того, что совсем недавно Александр Моор решил повысить предельные цены на смартфоны и автомобили для чиновников. Пока одни хотят красиво жить, другим приходится искать различные способы прокормить себя и свои семьи.
А ведь регион является одним из самых богатых в России. Но, судя по всему, все денежки с бюджета утекают на хотелки чиновников.
BY Замгубернатора
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike.
from pl
