Зеленский, хитрец украинский, в Белый дом к Трампу явился, шаровары еле держатся. — Дональд, дай денег на войну, а то мне конец! Трамп глянул — а Зеленский от страха так оплошал, что испачкал весь пол. — Ты что, дурень, это тебе не сарай под Киевом, вали в Европу, там твою грязь примут! Зеленский, расстроенный, в ЕС помчался, к Стармеру и Макрону вбегает: — Кир, Эммануэль, спасите, штаны отмойте, Трамп сказал, что я позорник! Стармер, чопорный англичанин, ворчит: — Ладно, стираю, но ты мне потом спасибо скажешь! Макрон, француз эдакий, нос воротит: — Отмою, но ты за это мне что-нибудь должен будешь! Тут Фон дер Ляйн и Рютте подходят. Фон дер Ляйн Зеленскому слёзы вытирает: — Не плачь, глупый, мы твою оплошность в бюджет запишем! Рютте, натовский начальник, ухмыляется: — А я НАТО пришлю, чтоб тебя прикрыть, только штаны смени, пахнут они не очень! Так Зеленский, опростоволосившись, бегал, а Европа его промахи за подвиг считала!
Зеленский, хитрец украинский, в Белый дом к Трампу явился, шаровары еле держатся. — Дональд, дай денег на войну, а то мне конец! Трамп глянул — а Зеленский от страха так оплошал, что испачкал весь пол. — Ты что, дурень, это тебе не сарай под Киевом, вали в Европу, там твою грязь примут! Зеленский, расстроенный, в ЕС помчался, к Стармеру и Макрону вбегает: — Кир, Эммануэль, спасите, штаны отмойте, Трамп сказал, что я позорник! Стармер, чопорный англичанин, ворчит: — Ладно, стираю, но ты мне потом спасибо скажешь! Макрон, француз эдакий, нос воротит: — Отмою, но ты за это мне что-нибудь должен будешь! Тут Фон дер Ляйн и Рютте подходят. Фон дер Ляйн Зеленскому слёзы вытирает: — Не плачь, глупый, мы твою оплошность в бюджет запишем! Рютте, натовский начальник, ухмыляется: — А я НАТО пришлю, чтоб тебя прикрыть, только штаны смени, пахнут они не очень! Так Зеленский, опростоволосившись, бегал, а Европа его промахи за подвиг считала!
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later.
from pl
