⚡Но есть и хорошие новости! Еще одно важное решение в защиту права говорить о пережитом насилии. Теперь на защиту женщин встал Конституционный суд. Еще до дела Федоровой я говорила о том, что практика гражданских судов, когда они считают основным доказательством по делам о защите чести и достоинства наличие приговора, не соответствует положениям гражданского и гражданского процессуального кодекса. Стандарты доказывания по этим категориям разные. Еще до решения Верховного суда в январе 2021 года я говорила о том, что важно “отбить” эту практику, когда суды требуют наличие приговора, а в делах о домашнем насилии, сексуализированном насилии очень сложно добиться этого. И получается, что женщина оказывается в замкнутом круге- не может добиться уголовного правосудия и вынуждена замолчать и не рассказывать о том, что с ней произошло, потому что она может подвергнуться гражданско-правовой ответственности. К сожалению, и после решения Верховного суда суды продолжали требовать наличие приговора в отношении агрессора, как основное доказательство по делам о защите чести и достоинства. Сейчас КС указал на то, что приговор- не единственное доказательство и даже наличие оправдательного приговора в отношении агрессора не означает, что была совершена диффамация. Подробнее про дело тут
⚡Но есть и хорошие новости! Еще одно важное решение в защиту права говорить о пережитом насилии. Теперь на защиту женщин встал Конституционный суд. Еще до дела Федоровой я говорила о том, что практика гражданских судов, когда они считают основным доказательством по делам о защите чести и достоинства наличие приговора, не соответствует положениям гражданского и гражданского процессуального кодекса. Стандарты доказывания по этим категориям разные. Еще до решения Верховного суда в январе 2021 года я говорила о том, что важно “отбить” эту практику, когда суды требуют наличие приговора, а в делах о домашнем насилии, сексуализированном насилии очень сложно добиться этого. И получается, что женщина оказывается в замкнутом круге- не может добиться уголовного правосудия и вынуждена замолчать и не рассказывать о том, что с ней произошло, потому что она может подвергнуться гражданско-правовой ответственности. К сожалению, и после решения Верховного суда суды продолжали требовать наличие приговора в отношении агрессора, как основное доказательство по делам о защите чести и достоинства. Сейчас КС указал на то, что приговор- не единственное доказательство и даже наличие оправдательного приговора в отношении агрессора не означает, что была совершена диффамация. Подробнее про дело тут
BY Мари Давтян. Адвокатские истории
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said.
from pl
