Стареют книги... Нет, не переплет,
Не тронутые плесенью страницы,
А то, что там, за буквами, живет
И никому уж больше не приснится.
Остановило время свой полет,
Иссохла старых сказок медуница,
И до конца никто уж не поймет,
Что озаряло наших предков лица.
Но мы должны спускаться в этот мир,
Как водолазы в сумрак Атлантиды,—
Былых веков надежды и обиды
Не только стертый начисто пунктир:
Века в своей развернутой поэме
Из тьмы выходят к Свету, к вечной теме.
Всеволод Рождественский
Художница Людмила Тафийчук
Мировая Поэзия|Подписаться
Не тронутые плесенью страницы,
А то, что там, за буквами, живет
И никому уж больше не приснится.
Остановило время свой полет,
Иссохла старых сказок медуница,
И до конца никто уж не поймет,
Что озаряло наших предков лица.
Но мы должны спускаться в этот мир,
Как водолазы в сумрак Атлантиды,—
Былых веков надежды и обиды
Не только стертый начисто пунктир:
Века в своей развернутой поэме
Из тьмы выходят к Свету, к вечной теме.
Всеволод Рождественский
Художница Людмила Тафийчук
Мировая Поэзия|Подписаться
К чему копить ничтожные обиды,
Им не давать исчезнуть без следа,
Их помнить, не показывая виду
И даже улыбаясь иногда?
Они мелки, но путь их страшно долог,
И с ними лучший праздник нехорош.
Они – как злой блуждающий осколок:
Болит внутри, а где – не разберёшь.
Вот почему я их сметаю на пол,
Пускай не все, но большую их часть.
Осколок только кожу оцарапал,
А мог бы в сердце самое попасть.
Константин Ваншенкин, 1954
Мировая Поэзия|Подписаться
Им не давать исчезнуть без следа,
Их помнить, не показывая виду
И даже улыбаясь иногда?
Они мелки, но путь их страшно долог,
И с ними лучший праздник нехорош.
Они – как злой блуждающий осколок:
Болит внутри, а где – не разберёшь.
Вот почему я их сметаю на пол,
Пускай не все, но большую их часть.
Осколок только кожу оцарапал,
А мог бы в сердце самое попасть.
Константин Ваншенкин, 1954
Мировая Поэзия|Подписаться
Если вы — родители —
Ласкатели, хвалители,
Если вы — родители -
Прощатели, любители.
Если разрешители,
Купители, дарители,
Тогда вы не родители,
А просто восхитители!
А если вы — родители -
Ворчатели, стыдители,
А если вы — родители
Ругатели, сердители,
Гулять — неотпускатели,
Собакозапретители,
То, знаете, родители,
Вы просто крокодители!
Михаил Шварц
Мировая Поэзия|Подписаться
Ласкатели, хвалители,
Если вы — родители -
Прощатели, любители.
Если разрешители,
Купители, дарители,
Тогда вы не родители,
А просто восхитители!
А если вы — родители -
Ворчатели, стыдители,
А если вы — родители
Ругатели, сердители,
Гулять — неотпускатели,
Собакозапретители,
То, знаете, родители,
Вы просто крокодители!
Михаил Шварц
Мировая Поэзия|Подписаться
Постарею, побелею,
как земля зимой.
Я тобой переболею,
ненаглядный мой.
Я тобой перетоскую,
переворошу,
по тебе перетолкую,
что в себе ношу.
До небес и бездн достану,
время торопя.
И совсем твоею стану -
только без тебя.
Мой товарищ стародавний,
суд мой и судьба,
я тобой перестрадаю,
чтоб найти себя.
Я рискну ходить по краю
в огненном краю.
Я тобой переиграю
молодость свою.
Переходы, перегрузки,
долгий путь домой…
Вспоминай меня без грусти,
ненаглядный мой.
Римма Казакова, 1970
Мировая Поэзия|Подписаться
как земля зимой.
Я тобой переболею,
ненаглядный мой.
Я тобой перетоскую,
переворошу,
по тебе перетолкую,
что в себе ношу.
До небес и бездн достану,
время торопя.
И совсем твоею стану -
только без тебя.
Мой товарищ стародавний,
суд мой и судьба,
я тобой перестрадаю,
чтоб найти себя.
Я рискну ходить по краю
в огненном краю.
Я тобой переиграю
молодость свою.
Переходы, перегрузки,
долгий путь домой…
Вспоминай меня без грусти,
ненаглядный мой.
Римма Казакова, 1970
Мировая Поэзия|Подписаться
Когда Куприн жил в Гатчине, в его усадьбе обитало сразу восемь сенбернаров. Особым псом в жизни Куприна стал «необычайнои красоты и силы пес красно-песочной масти, весом свыше шести пудов», охотничий меделян (древнерусская порода) по кличке Сапсан. Однажды он спас маленькую дочь писателя Ксению от бешеной собаки, и Куприн отблагодарил своего пса вечной жизнью в литературе — написал рассказ «Сапсан» от лица самого пса:
«Посредине улицы мчалась собака, черная, в белых пятнах, с опущенной головой, с висящим хвостом, вся в пыли и пене. Нянька убежала визжа. Маленькая села на землю и заплакала. Собака неслась прямо на нее. От ужаса вся шерсть на мне вздыбилась, но я превозмог себя и загородил телом Маленькую. Это уже было не единоборство, а смерть одному из нас. Я сжался, выждал краткий, точный миг и одним скачком опрокинул пеструю на землю. Потом поднял за шиворот на воздух и встряхнул. Она легла на землю без движения, плоская и теперь совсем нестрашная. Но Маленькая очень перепугалась. Я привел ее домой. Всю дорогу она держала меня за ухо и прижималась ко мне, и я чувствовал, как дрожало ее маленькое тельце. Не бойся, моя Маленькая. Когда я с тобой, то ни один зверь, ни один человек на свете не посмеет тебя обидеть».
Мировая Поэзия|Подписаться
«Посредине улицы мчалась собака, черная, в белых пятнах, с опущенной головой, с висящим хвостом, вся в пыли и пене. Нянька убежала визжа. Маленькая села на землю и заплакала. Собака неслась прямо на нее. От ужаса вся шерсть на мне вздыбилась, но я превозмог себя и загородил телом Маленькую. Это уже было не единоборство, а смерть одному из нас. Я сжался, выждал краткий, точный миг и одним скачком опрокинул пеструю на землю. Потом поднял за шиворот на воздух и встряхнул. Она легла на землю без движения, плоская и теперь совсем нестрашная. Но Маленькая очень перепугалась. Я привел ее домой. Всю дорогу она держала меня за ухо и прижималась ко мне, и я чувствовал, как дрожало ее маленькое тельце. Не бойся, моя Маленькая. Когда я с тобой, то ни один зверь, ни один человек на свете не посмеет тебя обидеть».
Мировая Поэзия|Подписаться
Проклятье века — это спешка,
и человек, стирая пот,
по жизни мечется, как пешка,
попав затравленно в цейтнот.
Поспешно пьют, поспешно любят,
и опускается душа.
Поспешно бьют, поспешно губят,
а после каются, спеша.
Евгений Евтушенко
Мировая Поэзия|Подписаться
и человек, стирая пот,
по жизни мечется, как пешка,
попав затравленно в цейтнот.
Поспешно пьют, поспешно любят,
и опускается душа.
Поспешно бьют, поспешно губят,
а после каются, спеша.
Евгений Евтушенко
Мировая Поэзия|Подписаться
Белеет парус одинокой
В тумане моря голубом!..
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном?..
Играют волны — ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит...
Увы! он счастия не ищет,
И не от счастия бежит!
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой...
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Михаил Лермонтов
Мировая Поэзия|Подписаться
В тумане моря голубом!..
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном?..
Играют волны — ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит...
Увы! он счастия не ищет,
И не от счастия бежит!
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой...
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Михаил Лермонтов
Мировая Поэзия|Подписаться
Играла скрипка, для глухих играла.
Кому-то в голову пришла идея
Устроить праздник, вроде карнавала,
И слабослышащих позвать людей.
Скрипач все знал. О да, он мог фальшивить,
Мог даже не касаться струн смычком,
Но он сыграл в глухом, беззвучном мире,
Как не играл до этого никто.
Им пела скрипка о любви и чуде,
Грустила нежно о большом и сложном,
Поплакала о том, чего не будет,
Утешила, что в жизни все возможно.
Скрипач закончил. В зале все поднялись.
Он оглушительней овации не знал,
Глухие люди скрипкой наслаждались,
С его лица читая то, что он играл.
Саша Нестерова
Мировая Поэзия|Подписаться
Кому-то в голову пришла идея
Устроить праздник, вроде карнавала,
И слабослышащих позвать людей.
Скрипач все знал. О да, он мог фальшивить,
Мог даже не касаться струн смычком,
Но он сыграл в глухом, беззвучном мире,
Как не играл до этого никто.
Им пела скрипка о любви и чуде,
Грустила нежно о большом и сложном,
Поплакала о том, чего не будет,
Утешила, что в жизни все возможно.
Скрипач закончил. В зале все поднялись.
Он оглушительней овации не знал,
Глухие люди скрипкой наслаждались,
С его лица читая то, что он играл.
Саша Нестерова
Мировая Поэзия|Подписаться
В хрустальных нитях гололедицы
Садов мерцающий наряд.
Семь ярких звёзд Большой Медведицы
На чёрном бархате горят.
Тиха, безлунна ночь морозная,
Но так торжественно ясна,
Как будто эта бездна звёздная
Лучами звёзд напоена.
На крышах снег, как фосфор, светится,
А на деревьях хрустали
Зажгла полночная Медведица,
И свет струится от земли.
Лицо, как жар, горит от холода,
Просторно, радостно в груди,
Что всё вокруг светло и молодо.
Что столько счастья впереди!
В хрустальных нитях гололедицы
Средь оснеженных ив и верб,
Семь ярких звёзд Большой Медведицы –
На чёрном бархате, как герб.
Валентин Катаев
Мировая Поэзия|Подписаться
Садов мерцающий наряд.
Семь ярких звёзд Большой Медведицы
На чёрном бархате горят.
Тиха, безлунна ночь морозная,
Но так торжественно ясна,
Как будто эта бездна звёздная
Лучами звёзд напоена.
На крышах снег, как фосфор, светится,
А на деревьях хрустали
Зажгла полночная Медведица,
И свет струится от земли.
Лицо, как жар, горит от холода,
Просторно, радостно в груди,
Что всё вокруг светло и молодо.
Что столько счастья впереди!
В хрустальных нитях гололедицы
Средь оснеженных ив и верб,
Семь ярких звёзд Большой Медведицы –
На чёрном бархате, как герб.
Валентин Катаев
Мировая Поэзия|Подписаться
Тёмный ельник снегами, как мехом,
Опушили седые морозы,
В блёстках инея, точно в алмазах,
Задремали, склонившись, берёзы.
Неподвижно застыли их ветки,
И меж ними на снежное лоно,
Точно сквозь серебро кружевное,
Полный месяц глядит с небосклона.
Высоко он поднялся над лесом,
В ярком свете своём цепенея,
И причудливо стелются тени,
На снегу под ветвями чернея.
Замело чащи леса метелью, -
Только льются следы и дорожки.
Убегая меж сосен и ёлок,
Меж берёзок до ветхой сторожки.
Убаюкала вьюга седая
Дикой песнею лес опустелый,
И заснул он, засыпанный вьюгой,
Весь сквозной, неподвижный и белый.
Спят таинственно стройные чащи,
Спят, одетые снегом глубоким,
И поляны, и луг, и овраги,
Где когда-то шумели потоки.
Тишина, - даже ветка не хрустнет!
А, быть может, за этим оврагом
Пробирается волк по сугробам
Осторожным и вкрадчивым шагом.
Тишина, - а, быть может, он близко...
И стою я, исполнен тревоги,
И гляжу напряжённо на чащи,
На следы и кусты вдоль дороги,
В дальних чащах, где ветви и тени
В лунном свете узоры сплетают,
Всё мне чудится что-то живое,
Всё как будто зверьки пробегают.
Огонёк из лесной караулки
Осторожно и робко мерцает,
Точно он притаился под лесом
И чего-то в тиши поджидает.
Бриллиантом лучистым и ярким,
То зелёным, то синим играя,
На востоке, у трона господня,
Тихо блещет звезда, как живая.
А над лесом всё выше и выше
Всходит месяц, - и в дивном покое
Замирает морозная полночь
И хрустальное царство лесное!
Иван Бунин "Крещенская ночь"
Художник Станислав Побытов
Мировая Поэзия|Подписаться
Опушили седые морозы,
В блёстках инея, точно в алмазах,
Задремали, склонившись, берёзы.
Неподвижно застыли их ветки,
И меж ними на снежное лоно,
Точно сквозь серебро кружевное,
Полный месяц глядит с небосклона.
Высоко он поднялся над лесом,
В ярком свете своём цепенея,
И причудливо стелются тени,
На снегу под ветвями чернея.
Замело чащи леса метелью, -
Только льются следы и дорожки.
Убегая меж сосен и ёлок,
Меж берёзок до ветхой сторожки.
Убаюкала вьюга седая
Дикой песнею лес опустелый,
И заснул он, засыпанный вьюгой,
Весь сквозной, неподвижный и белый.
Спят таинственно стройные чащи,
Спят, одетые снегом глубоким,
И поляны, и луг, и овраги,
Где когда-то шумели потоки.
Тишина, - даже ветка не хрустнет!
А, быть может, за этим оврагом
Пробирается волк по сугробам
Осторожным и вкрадчивым шагом.
Тишина, - а, быть может, он близко...
И стою я, исполнен тревоги,
И гляжу напряжённо на чащи,
На следы и кусты вдоль дороги,
В дальних чащах, где ветви и тени
В лунном свете узоры сплетают,
Всё мне чудится что-то живое,
Всё как будто зверьки пробегают.
Огонёк из лесной караулки
Осторожно и робко мерцает,
Точно он притаился под лесом
И чего-то в тиши поджидает.
Бриллиантом лучистым и ярким,
То зелёным, то синим играя,
На востоке, у трона господня,
Тихо блещет звезда, как живая.
А над лесом всё выше и выше
Всходит месяц, - и в дивном покое
Замирает морозная полночь
И хрустальное царство лесное!
Иван Бунин "Крещенская ночь"
Художник Станислав Побытов
Мировая Поэзия|Подписаться
Годы бегут по траве и по снегу...
Словно по вечному расписанию.
И только одно неподвластно их бегу :
Наши воспоминания...
Эдуард Асадов
Мировая Поэзия|Подписаться
Словно по вечному расписанию.
И только одно неподвластно их бегу :
Наши воспоминания...
Эдуард Асадов
Мировая Поэзия|Подписаться
Если ты мне враг –
Кто тогда мне друг?
Вертится Земля,
Как гончарный круг.
Мучась и бесясь,
Составляет Бог
Карточный пасьянс
Из людских дорог.
Смотрит он, чудак,
В миллионы схем –
Что, когда и как,
Где, кому и с кем.
Перепутал год,
Перепутал век, –
И тебе не тот
Выпал человек!..
Я не виноват.
Он не виноват.
И на всех троих –
Узенький Арбат.
Леонид Филатов
Мировая Поэзия|Подписаться
Кто тогда мне друг?
Вертится Земля,
Как гончарный круг.
Мучась и бесясь,
Составляет Бог
Карточный пасьянс
Из людских дорог.
Смотрит он, чудак,
В миллионы схем –
Что, когда и как,
Где, кому и с кем.
Перепутал год,
Перепутал век, –
И тебе не тот
Выпал человек!..
Я не виноват.
Он не виноват.
И на всех троих –
Узенький Арбат.
Леонид Филатов
Мировая Поэзия|Подписаться
Есть такая важная работа –
Через километры, через мир
Нужно улыбаться за кого-то,
Видеть космос в форточку квартир,
Если где-то сумерки и вьюга,
Молча плыть на теплые моря,
Просто так поддерживать друг друга,
Ничего о том ни говоря.
Видишь, вот мы, искорки и точки,
Карт небесных синева тоски,
Узелки на шерстяном клубочке,
Бабушка, что продает носки.
Иней на обшивке самолета.
Снег, обрисовавший провода.
Большинством процентов мы – забота.
Лишь потом какая-то вода.
Михаил Левантовский
Мировая Поэзия|Подписаться
Через километры, через мир
Нужно улыбаться за кого-то,
Видеть космос в форточку квартир,
Если где-то сумерки и вьюга,
Молча плыть на теплые моря,
Просто так поддерживать друг друга,
Ничего о том ни говоря.
Видишь, вот мы, искорки и точки,
Карт небесных синева тоски,
Узелки на шерстяном клубочке,
Бабушка, что продает носки.
Иней на обшивке самолета.
Снег, обрисовавший провода.
Большинством процентов мы – забота.
Лишь потом какая-то вода.
Михаил Левантовский
Мировая Поэзия|Подписаться
Мама приходит с работы, мама снимает боты,
Мама проходит в дом, мама глядит кругом.
- Был на квартиру налёт? - Нет.
- К нам заходил бегемот? - Нет.
- Может быть, дом не наш? - Наш.
- Может, не наш этаж? - Наш.
Просто приходил Серёжка, поиграли мы немножко.
- Значит это не обвал? - Нет.
- Слон у нас не танцевал? - Нет.
- Очень рада. Оказалось, я напрасно волновалась.
Эдуард Успенский
Мировая Поэзия|Подписаться
Мама проходит в дом, мама глядит кругом.
- Был на квартиру налёт? - Нет.
- К нам заходил бегемот? - Нет.
- Может быть, дом не наш? - Наш.
- Может, не наш этаж? - Наш.
Просто приходил Серёжка, поиграли мы немножко.
- Значит это не обвал? - Нет.
- Слон у нас не танцевал? - Нет.
- Очень рада. Оказалось, я напрасно волновалась.
Эдуард Успенский
Мировая Поэзия|Подписаться
Хочешь смотреть фильмы на английском без субтитров, понимать мемы и тиктоки, как настоящий носитель языка?
А еще знать, как живут и учатся в Америке? Тогда тебе точно нужен канал Маши! ✨
📌 Почему стоит подписаться?
Маша живет в США и:
• Рассказывает честно и без фильтров о жизни за океаном.
• Делает видео и подкасты вместе с мужем-американцем.
• Разбирает актуальные американские тренды и сленг, который ты не найдешь в учебниках.
• Делится лайфхаками, как учить английский и не терять мотивацию.
• Помогает понять нюансы американского произношения.
🎧 Подпишись, чтобы стать ближе к английскому языку и культуре США. Это не уроки, а настоящее погружение в язык и жизнь!
👉 Подписывайся: www.group-telegram.com/marsha_halford_USA
💬 Английский ближе, чем ты думаешь!
А еще знать, как живут и учатся в Америке? Тогда тебе точно нужен канал Маши! ✨
📌 Почему стоит подписаться?
Маша живет в США и:
• Рассказывает честно и без фильтров о жизни за океаном.
• Делает видео и подкасты вместе с мужем-американцем.
• Разбирает актуальные американские тренды и сленг, который ты не найдешь в учебниках.
• Делится лайфхаками, как учить английский и не терять мотивацию.
• Помогает понять нюансы американского произношения.
🎧 Подпишись, чтобы стать ближе к английскому языку и культуре США. Это не уроки, а настоящее погружение в язык и жизнь!
👉 Подписывайся: www.group-telegram.com/marsha_halford_USA
💬 Английский ближе, чем ты думаешь!
Мне звезда упала на ладошку,
Я ее спросил: "Откуда ты?"
"Дайте мне передохнуть немножко:
Я с такой летела высоты..."
А потом добавила, сверкая,
Словно колокольчик прозвенел:
"Не смотрите, что невелика я,
Я умею делать много дел.
Вам необходимо только вспомнить,
Что для вас важней всего на свете.
Я могу желание исполнить,
Я все время занимаюсь этим."
Знаю я, что мне необходимо,
Мне не нужно долго вспоминать,
Я хочу любить и быть любимым,
Я хочу, чтоб не болела мать,
Чтоб на нашей горестной планете
Только звезды падали с небес,
Были все доверчивы, как дети
И любили дождь, цветы и лес.
Чтоб траву, как встарь косой косили,
Каждый день летали до луны,
Чтобы женщин на руках носили,
Не было болезней и войны,
Чтобы дружба не была обузой,
Чтобы верность в тягость не была,
Чтобы старость не тяжелым грузом,
Мудростью бы на сердце легла,
Чтобы у костра, пропахнув дымом,
Эту песню тихо напевать,
А еще хочу я быть любимым,
И хочу, чтоб не болела мать.
Говорил я долго, но напрасно,
Долго, слишком долго говорил.
Не ответив мне, звезда погасла,
Было у нее немного сил.
Александр Дольский
Мировая Поэзия|Подписаться
Я ее спросил: "Откуда ты?"
"Дайте мне передохнуть немножко:
Я с такой летела высоты..."
А потом добавила, сверкая,
Словно колокольчик прозвенел:
"Не смотрите, что невелика я,
Я умею делать много дел.
Вам необходимо только вспомнить,
Что для вас важней всего на свете.
Я могу желание исполнить,
Я все время занимаюсь этим."
Знаю я, что мне необходимо,
Мне не нужно долго вспоминать,
Я хочу любить и быть любимым,
Я хочу, чтоб не болела мать,
Чтоб на нашей горестной планете
Только звезды падали с небес,
Были все доверчивы, как дети
И любили дождь, цветы и лес.
Чтоб траву, как встарь косой косили,
Каждый день летали до луны,
Чтобы женщин на руках носили,
Не было болезней и войны,
Чтобы дружба не была обузой,
Чтобы верность в тягость не была,
Чтобы старость не тяжелым грузом,
Мудростью бы на сердце легла,
Чтобы у костра, пропахнув дымом,
Эту песню тихо напевать,
А еще хочу я быть любимым,
И хочу, чтоб не болела мать.
Говорил я долго, но напрасно,
Долго, слишком долго говорил.
Не ответив мне, звезда погасла,
Было у нее немного сил.
Александр Дольский
Мировая Поэзия|Подписаться
В глубокой ночи
И при свете дня
Приходит мысль,
Ощутима до дрожи:
Все меньше тех,
Кто старше меня,
Все больше тех,
Кто меня моложе.
1986
Лев Озеров
Мировая Поэзия|Подписаться
И при свете дня
Приходит мысль,
Ощутима до дрожи:
Все меньше тех,
Кто старше меня,
Все больше тех,
Кто меня моложе.
1986
Лев Озеров
Мировая Поэзия|Подписаться
Ты далеко сегодня от меня
И пишешь о любви своей бездонной,
И о тоске-разлучнице бессонной,
Точь-в-точь все то же, что пишу и я.
Ах, как мы часто слышим разговоры,
Что без разлуки счастья не сберечь.
Не будь разлук, так не было б и встреч,
А были б только споры да раздоры.
Конечно, это мудро, может статься,
И все-таки, не знаю почему,
Мне хочется, наперекор всему,
Сказать тебе: - Давай не разлучаться!
Я думаю, что ты меня поймешь:
К плечу плечо - и ни тоски, ни стужи?
А если и поссоримся - ну что ж,
Разлука все равно намного хуже!
Эдуард Асадов
Мировая Поэзия|Подписаться
И пишешь о любви своей бездонной,
И о тоске-разлучнице бессонной,
Точь-в-точь все то же, что пишу и я.
Ах, как мы часто слышим разговоры,
Что без разлуки счастья не сберечь.
Не будь разлук, так не было б и встреч,
А были б только споры да раздоры.
Конечно, это мудро, может статься,
И все-таки, не знаю почему,
Мне хочется, наперекор всему,
Сказать тебе: - Давай не разлучаться!
Я думаю, что ты меня поймешь:
К плечу плечо - и ни тоски, ни стужи?
А если и поссоримся - ну что ж,
Разлука все равно намного хуже!
Эдуард Асадов
Мировая Поэзия|Подписаться
Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся.
Как журавлиный клин в чужие рубежи —
На головах царей божественная пена —
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?
И море, и Гомер — всё движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море чёрное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.
Осип Мандельштам. 1915 год
Мировая Поэзия|Подписаться
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся.
Как журавлиный клин в чужие рубежи —
На головах царей божественная пена —
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?
И море, и Гомер — всё движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море чёрное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.
Осип Мандельштам. 1915 год
Мировая Поэзия|Подписаться