Из школьной программы изъяли книги о сталинских репрессиях
Российские власти изъяли из школьной программы книги о репрессиях времен Иосифа Сталина и произведения, содержащие критику СССР. Это следует из приказа Минпросвещения РФ о внесении изменений в школьную программу, на который обратил внимание телеграм-канал «Можем объяснить».
Из списка рекомендованной литературы для 10–11 классов пропали несколько знаменитых книг, которые до перестройки не разрешала публиковать советская цензура. Это роман «Жизнь и судьба» Василия Гроссмана, где сталинские лагеря сравниваются с концлагерями нацистов, а пытки НКВД — с пытками Гестапо, повесть «Дом на набережной» Юрия Трифонова о том, как обитатели элитного дома тоже стали жертвами репрессий, и сборник «Колымские рассказы» Варлама Шаламова о жизни заключенного в советском лагере.
Также из списка пропали роман «Омон Ра» Виктора Пелевина, высмеивающий советский культ космонавтов, и стихи Дмитрия Пригова, иронизировавшего над соцреализмом.
Из школьной программы изъяли книги о сталинских репрессиях
Российские власти изъяли из школьной программы книги о репрессиях времен Иосифа Сталина и произведения, содержащие критику СССР. Это следует из приказа Минпросвещения РФ о внесении изменений в школьную программу, на который обратил внимание телеграм-канал «Можем объяснить».
Из списка рекомендованной литературы для 10–11 классов пропали несколько знаменитых книг, которые до перестройки не разрешала публиковать советская цензура. Это роман «Жизнь и судьба» Василия Гроссмана, где сталинские лагеря сравниваются с концлагерями нацистов, а пытки НКВД — с пытками Гестапо, повесть «Дом на набережной» Юрия Трифонова о том, как обитатели элитного дома тоже стали жертвами репрессий, и сборник «Колымские рассказы» Варлама Шаламова о жизни заключенного в советском лагере.
Также из списка пропали роман «Омон Ра» Виктора Пелевина, высмеивающий советский культ космонавтов, и стихи Дмитрия Пригова, иронизировавшего над соцреализмом.
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels.
from pl
