К слову о конвенциях ООН. Там-то как раз зачастую все намного лучше всех двусторонних соглашений между государством-донором и реципиентом, т.к. почти всегда применяется вот такая формула:
“Это право не должно подлежать каким-либо ограничениям, за исключением тех, которые предусматриваются законом, необходимым дляохраны национальной безопасности, общественного порядка (ordre public), здоровья или нравственности населения или прав и свобод других, и совместимы с признанными в настоящей части Конвенции другими правами.».
Там эта формула на каждом шагу, и ни слова о том, что государство обязано за свой счет учить детей мигрантов или завозить их семьями без ограничений.
То есть даже на уровне глобалистской ООН не опускаются до уровня государства-куколда, потому что все помнят про такой важнейший принцип любого государства как «суверенитет». А он означает одно: приехал в чужую страну, е*ало на ноль и подчиняешься юрисдикции принимающей стороны.
Но увы, только не в головах наших госдедушек с прошивкой Ленина из мавзолея.
К слову о конвенциях ООН. Там-то как раз зачастую все намного лучше всех двусторонних соглашений между государством-донором и реципиентом, т.к. почти всегда применяется вот такая формула:
“Это право не должно подлежать каким-либо ограничениям, за исключением тех, которые предусматриваются законом, необходимым дляохраны национальной безопасности, общественного порядка (ordre public), здоровья или нравственности населения или прав и свобод других, и совместимы с признанными в настоящей части Конвенции другими правами.».
Там эта формула на каждом шагу, и ни слова о том, что государство обязано за свой счет учить детей мигрантов или завозить их семьями без ограничений.
То есть даже на уровне глобалистской ООН не опускаются до уровня государства-куколда, потому что все помнят про такой важнейший принцип любого государства как «суверенитет». А он означает одно: приехал в чужую страну, е*ало на ноль и подчиняешься юрисдикции принимающей стороны.
Но увы, только не в головах наших госдедушек с прошивкой Ленина из мавзолея.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. He adds: "Telegram has become my primary news source." For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers.
from pl
