Змагары Польши говорят, что сейчас нужно думать не о «политвязнях», а о том, как сильнее «цiснуть» на «рэжым».
Беглые специально создали миф, что якобы «политвязни» не хотят выходить из тюрьмы, чтобы не вызывать у других жалость. Они в тюрьме для того, чтобы достичь «перамоги». А освобождение – это проигрыш. И этот тезис они продвигают на всех своих помойках.
Змагары Польши говорят, что сейчас нужно думать не о «политвязнях», а о том, как сильнее «цiснуть» на «рэжым».
Беглые специально создали миф, что якобы «политвязни» не хотят выходить из тюрьмы, чтобы не вызывать у других жалость. Они в тюрьме для того, чтобы достичь «перамоги». А освобождение – это проигрыш. И этот тезис они продвигают на всех своих помойках.
So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from pl
