💵 Список активов, которыми владеют в Казахстане Александр Машкевич, Патох Шодиев и семья Ибрагимовых, довольно масштабен. У миллиардеров есть рынок автозапчастей (на выезде из Алматы в направлении Бишкека), стоматологическая клиника и небольшой аэропорт в Алматинской области. Но самым крупным активом, который, несомненно, способствовал росту благосостояния бизнесменов, является Eurasian Resources Group (ERG).
Мы изучили отчётность компаний, входящих в ERG, и нашли любопытные данные о контрактах на недропользование. Они были заключены в далекие 90-е годы, и их подробности засекречены. Зато есть даты начала и планируемого окончания работ. Из них следует, что «евразийцы» рассчитывают проработать в Казахстане ещё минимум 50 лет.
Основной контракт на недропользование, связанный с добычей хромовой руды, истекает в 2041 году. Но руководство Группы ожидает, что он будет продлён по номинальной стоимости до 2074 года.
📌 Кроме того, Казахстан пока не получает дивидендов от ERG, хотя является держателем крупного пакета акций в 40%. Почему так вышло, читайте ниже.
💵 Список активов, которыми владеют в Казахстане Александр Машкевич, Патох Шодиев и семья Ибрагимовых, довольно масштабен. У миллиардеров есть рынок автозапчастей (на выезде из Алматы в направлении Бишкека), стоматологическая клиника и небольшой аэропорт в Алматинской области. Но самым крупным активом, который, несомненно, способствовал росту благосостояния бизнесменов, является Eurasian Resources Group (ERG).
Мы изучили отчётность компаний, входящих в ERG, и нашли любопытные данные о контрактах на недропользование. Они были заключены в далекие 90-е годы, и их подробности засекречены. Зато есть даты начала и планируемого окончания работ. Из них следует, что «евразийцы» рассчитывают проработать в Казахстане ещё минимум 50 лет.
Основной контракт на недропользование, связанный с добычей хромовой руды, истекает в 2041 году. Но руководство Группы ожидает, что он будет продлён по номинальной стоимости до 2074 года.
📌 Кроме того, Казахстан пока не получает дивидендов от ERG, хотя является держателем крупного пакета акций в 40%. Почему так вышло, читайте ниже.
Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said.
from pl
