Врачи на фронте – конечно, молодцы. Но именно такмед, те, кто тянет с поля боя, кто спасает в «золотой час». Остальные – обычная тягучая бюрократия, причем в виде комбинации сразу двух систем – медицинской и армейской. Так у раненных есть своя специфика – бесконечное путешествие. «Командир, докладываю. Были в Ростове, оттуда в Ейск отвезли, сейчас едем в Астрахань, потом Екатеринбург, Грозный через Волгоград и Саратов. Вроде в Камышино высадят. Пока просто колют антибиотики. Зачем возят, не знаю. Может передают по кругу, чтоб каждому госпиталю начислили, кому квота нужна. Говорят, им по девятьсот рэ суточных начисляют за раненного. Может врут, но вот катаюсь…». Бескрайние просторы России военных врачей-администраторов не интересуют. Если нет койкоместа в госпитале Ростова, но есть во Владивостоке – раненный отправляется во Владивосток. И бредут на перекладных, периодически блукая в ожидании операций, иногда теряясь в пути. Из Белгорода в Новосибирск, Хабаровск и вообще куда угодно. Те, кто не бредут, все равно стоят в бесконечных, долгих очередях. Кто на операцию, кто за справками. Даже если стоять уже не на чем, все равно стоят. Так что, вероятно, врачи молодцы. Но тут вопрос, как же к ним попасть, в этих бесконечных очередях и такой же бесконечной дороге, с бесконечными разрывами между операциями и опять бесконечными поездками?! Ирбис, командир штурмовой роты, пройдя обстрелы и штурмы, стрелковые бои, воюя не первый год, толи неудачно подстриг ноготь, толи тот сам врос в мясо и кость. Палец загноился. Длилось это долго, на фоне боев Ирбис долго считал проблему пустяковой, пока не прижало. Обращение к военным медикам повлекло вердикт – слать на операцию. Чувствуя неладное, я предложил отправить его в частную клинику в Ростов и за час снять проблему. Как вариант думали отрезать палец на месте и не морочить голову. Но Ватсон, начмед отряда был убежден в том, что военврачи не подведут. И понеслось. «Говорят ампутировать не будут, но решать будут в госпитале» «К Волгограду подьезжаем…. Волгоград, Саратов, Челябинск, Екатеринбург. Такой вот маршрут пока, где высадят, неизвестно» «В Грозном мы уже были…». Бюро путешествий. Путешествуйте нашими медицинскими линиями! В итоге вернулся Ирбис-путешественник с примочками на большое место, взял пять суток отпуска по болезни, поехал домой и благополучно отрезал многострадальный палец.
Врачи на фронте – конечно, молодцы. Но именно такмед, те, кто тянет с поля боя, кто спасает в «золотой час». Остальные – обычная тягучая бюрократия, причем в виде комбинации сразу двух систем – медицинской и армейской. Так у раненных есть своя специфика – бесконечное путешествие. «Командир, докладываю. Были в Ростове, оттуда в Ейск отвезли, сейчас едем в Астрахань, потом Екатеринбург, Грозный через Волгоград и Саратов. Вроде в Камышино высадят. Пока просто колют антибиотики. Зачем возят, не знаю. Может передают по кругу, чтоб каждому госпиталю начислили, кому квота нужна. Говорят, им по девятьсот рэ суточных начисляют за раненного. Может врут, но вот катаюсь…». Бескрайние просторы России военных врачей-администраторов не интересуют. Если нет койкоместа в госпитале Ростова, но есть во Владивостоке – раненный отправляется во Владивосток. И бредут на перекладных, периодически блукая в ожидании операций, иногда теряясь в пути. Из Белгорода в Новосибирск, Хабаровск и вообще куда угодно. Те, кто не бредут, все равно стоят в бесконечных, долгих очередях. Кто на операцию, кто за справками. Даже если стоять уже не на чем, все равно стоят. Так что, вероятно, врачи молодцы. Но тут вопрос, как же к ним попасть, в этих бесконечных очередях и такой же бесконечной дороге, с бесконечными разрывами между операциями и опять бесконечными поездками?! Ирбис, командир штурмовой роты, пройдя обстрелы и штурмы, стрелковые бои, воюя не первый год, толи неудачно подстриг ноготь, толи тот сам врос в мясо и кость. Палец загноился. Длилось это долго, на фоне боев Ирбис долго считал проблему пустяковой, пока не прижало. Обращение к военным медикам повлекло вердикт – слать на операцию. Чувствуя неладное, я предложил отправить его в частную клинику в Ростов и за час снять проблему. Как вариант думали отрезать палец на месте и не морочить голову. Но Ватсон, начмед отряда был убежден в том, что военврачи не подведут. И понеслось. «Говорят ампутировать не будут, но решать будут в госпитале» «К Волгограду подьезжаем…. Волгоград, Саратов, Челябинск, Екатеринбург. Такой вот маршрут пока, где высадят, неизвестно» «В Грозном мы уже были…». Бюро путешествий. Путешествуйте нашими медицинскими линиями! В итоге вернулся Ирбис-путешественник с примочками на большое место, взял пять суток отпуска по болезни, поехал домой и благополучно отрезал многострадальный палец.
BY Военно-медицинская подготовка|Тактическая медицина|Спецназ|Армия|Оружие
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels.
from pl
