Встав на колени, молись кому угодно: Иисусу, пригвожденному к кресту из дерева или пластмассы, склоняющему страдающее лицо, чтобы поцеловать тебя, Будде, неподвижно сидящему под деревом бодхи под палящими лучами, Адонаю, Аллаху. Воздевай руки, обращаясь к Марии, чтобы она возложила длань на наше чело, Королеве Неба и Земли Шехине, Инанне, обнаженной в своем нисхождении. Помолись водителю автобуса, везущего тебя на работу. В автобусе молись за всех, кто в нем едет, за всех, кто едет во всех автобусах в мире. Кинь несколько монеток и помолись. В очереди в кино, в банкомат, за латте и круассаном — продолжай молиться. Пусть еда и питье станут лишь дополнением. Режь морковку как священнодействие, каждое прозрачное кольцо лука — новая молитва. Ястребу или Волку, или Большому Киту — молись. Поклонись терьерам, пастушьим собакам и сиамским кошкам. Полям артишоков и грядкам клубники. Расчесывай волосы так, будто молишься, чтобы каждый волос обрел свой голос в хоре на твоей голове. Умывая лицо, пропускай воду сквозь пальцы с молитвой: Вода, самое нежное, самое мягкое, что есть на земле, точит камень. Заниматься любовью и не молиться — вообще невозможно. Кожа, открытые рты, боготворящие кожу, эти хрупкие сосуды, в которые мы налиты. Если голоден — молись. Молись, если устал. Молись Ганди и Дороти Дэй. Шекспиру. Сапфо. Соджорнер Трут. Когда идешь к своей машине, к почтовому ящику, к видеопрокату, пусть каждый шаг станет молитвой, чтобы у всех нас были ноги, чтобы мы не отрывали ноги другим. Не разбивали им черепа. Едешь на велосипеде или скейте, в инвалидном кресле — пусть каждый поворот колеса станет молитвой, как поворот Земли: меньше вреда, меньше вреда, меньше вреда. Набираешь текст по работе, с новым маникюром и крошечной пальмой на перламутровом ногте, или разносишь лимонад, или берёшь кровь, или месишь тесто для пиццы — с каждым вдохом верь в тех, кто верили до тебя, когда вера казалась глупостью, в тех, кто не сдался. С каждым выдохом — люби нежно. Пропалывай сорняки ради мира, ворочайся во сне ради мира, корми птиц, бросая на землю блестящие семена, и каждое — ради мира. Мой посуду, звони маме, пей вино. Убирай листья или снег или мусор. Прокладывай путь. Заверни банковскую карту в фотографию погибшего ребенка. Набирай святую воду из канавы. Грызи коросту. Бормочи как безумный бродяга, спотыкаясь в молитве.
(перевела Наташа Пресс, собираясь на первую практику этого года)
Встав на колени, молись кому угодно: Иисусу, пригвожденному к кресту из дерева или пластмассы, склоняющему страдающее лицо, чтобы поцеловать тебя, Будде, неподвижно сидящему под деревом бодхи под палящими лучами, Адонаю, Аллаху. Воздевай руки, обращаясь к Марии, чтобы она возложила длань на наше чело, Королеве Неба и Земли Шехине, Инанне, обнаженной в своем нисхождении. Помолись водителю автобуса, везущего тебя на работу. В автобусе молись за всех, кто в нем едет, за всех, кто едет во всех автобусах в мире. Кинь несколько монеток и помолись. В очереди в кино, в банкомат, за латте и круассаном — продолжай молиться. Пусть еда и питье станут лишь дополнением. Режь морковку как священнодействие, каждое прозрачное кольцо лука — новая молитва. Ястребу или Волку, или Большому Киту — молись. Поклонись терьерам, пастушьим собакам и сиамским кошкам. Полям артишоков и грядкам клубники. Расчесывай волосы так, будто молишься, чтобы каждый волос обрел свой голос в хоре на твоей голове. Умывая лицо, пропускай воду сквозь пальцы с молитвой: Вода, самое нежное, самое мягкое, что есть на земле, точит камень. Заниматься любовью и не молиться — вообще невозможно. Кожа, открытые рты, боготворящие кожу, эти хрупкие сосуды, в которые мы налиты. Если голоден — молись. Молись, если устал. Молись Ганди и Дороти Дэй. Шекспиру. Сапфо. Соджорнер Трут. Когда идешь к своей машине, к почтовому ящику, к видеопрокату, пусть каждый шаг станет молитвой, чтобы у всех нас были ноги, чтобы мы не отрывали ноги другим. Не разбивали им черепа. Едешь на велосипеде или скейте, в инвалидном кресле — пусть каждый поворот колеса станет молитвой, как поворот Земли: меньше вреда, меньше вреда, меньше вреда. Набираешь текст по работе, с новым маникюром и крошечной пальмой на перламутровом ногте, или разносишь лимонад, или берёшь кровь, или месишь тесто для пиццы — с каждым вдохом верь в тех, кто верили до тебя, когда вера казалась глупостью, в тех, кто не сдался. С каждым выдохом — люби нежно. Пропалывай сорняки ради мира, ворочайся во сне ради мира, корми птиц, бросая на землю блестящие семена, и каждое — ради мира. Мой посуду, звони маме, пей вино. Убирай листья или снег или мусор. Прокладывай путь. Заверни банковскую карту в фотографию погибшего ребенка. Набирай святую воду из канавы. Грызи коросту. Бормочи как безумный бродяга, спотыкаясь в молитве.
(перевела Наташа Пресс, собираясь на первую практику этого года)
Some privacy experts say Telegram is not secure enough Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores.
from pl
