Энергопереход – это дорого, поэтому он идет очень медленно, а ведущие мировые нефтегазовые и энергетические компании призывают пересмотреть целеполагание.
Два десятилетия в центре внимания энергетиков оставалась стоимость строительства и эксплуатации ВИЭ-генерации (LCOE). Однако, за рамками расчетов оставались огромные инвестиции в развитие электросетей. Что еще более затратно – вложения в выравнивание генерации. Несмотря на многочисленные эксперименты с попытками подстроить спрос на электричество под предложение, строительством химических и механических аккумуляторов, самым простым, дешевым и надежным способом хранения и выравнивания генерации электроэнергии остаются ГАЭС.
Цена строительства ГАЭС сопоставима со строительством ГЭС (порой выше). Но в отличие от последней, у ГАЭС гигантские эксплуатационные затраты на подъем воды (запас энергии). Поэтому не все страны могут позволить себе такую роскошь, а значит и реальный отказ от ископаемого топлива в обозримой перспективе.
Энергопереход – это дорого, поэтому он идет очень медленно, а ведущие мировые нефтегазовые и энергетические компании призывают пересмотреть целеполагание.
Два десятилетия в центре внимания энергетиков оставалась стоимость строительства и эксплуатации ВИЭ-генерации (LCOE). Однако, за рамками расчетов оставались огромные инвестиции в развитие электросетей. Что еще более затратно – вложения в выравнивание генерации. Несмотря на многочисленные эксперименты с попытками подстроить спрос на электричество под предложение, строительством химических и механических аккумуляторов, самым простым, дешевым и надежным способом хранения и выравнивания генерации электроэнергии остаются ГАЭС.
Цена строительства ГАЭС сопоставима со строительством ГЭС (порой выше). Но в отличие от последней, у ГАЭС гигантские эксплуатационные затраты на подъем воды (запас энергии). Поэтому не все страны могут позволить себе такую роскошь, а значит и реальный отказ от ископаемого топлива в обозримой перспективе.
The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from pl
