Он создал первую футуристическую оперу «Победа над Солнцем» и изобрёл конструктивистскую скрипку; он превращал корни деревьев в скульптуры и учил писать пейзаж, сидя к нему спиной; наконец, он искал «ключ» от метафизического четвёртого измерения, где пространство и время сливаются воедино. Всё это — о Михаиле Матюшине: композиторе, художнике, скрипаче, одном из лидеров русского авангарда.
Несмотря на значимость его достижений, после смерти он был надолго забыт, и по сей день имя Матюшина звучит куда реже, чем имена его соратников и друзей — Казимира Малевича, Велимира Хлебникова, Павла Филонова... Бόльшая часть наследия Михаила Васильевича и вовсе выпала из поля зрения публики и исследователей.
Впервые публикуется целый ряд рисунков и акварелей из архива Матюшина, а также ранее неизвестные нотные рукописи и документы, в том числе обнаруженные автором фрагменты партитуры «Победы над Солнцем».
Он создал первую футуристическую оперу «Победа над Солнцем» и изобрёл конструктивистскую скрипку; он превращал корни деревьев в скульптуры и учил писать пейзаж, сидя к нему спиной; наконец, он искал «ключ» от метафизического четвёртого измерения, где пространство и время сливаются воедино. Всё это — о Михаиле Матюшине: композиторе, художнике, скрипаче, одном из лидеров русского авангарда.
Несмотря на значимость его достижений, после смерти он был надолго забыт, и по сей день имя Матюшина звучит куда реже, чем имена его соратников и друзей — Казимира Малевича, Велимира Хлебникова, Павла Филонова... Бόльшая часть наследия Михаила Васильевича и вовсе выпала из поля зрения публики и исследователей.
Впервые публикуется целый ряд рисунков и акварелей из архива Матюшина, а также ранее неизвестные нотные рукописи и документы, в том числе обнаруженные автором фрагменты партитуры «Победы над Солнцем».
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from pl
