Встречи в Зуме и ПДФки намного экологичнее, чем мероприятия во плоти и бумажные книги, но после онлайн-встречи не заглянешь с коллегами в бар, а ПДФка не пахнет свежей бумагой и на нее не поставишь автограф. Страшно представить, во что превратится и без того непростая жизнь в академии без таких маленьких радостей.
Выступая в популярном нынче жанре нанорецензий, отмечу, что один из ключевых моментов в книге Елены Кочетковой — концепция "индустриально встроенной экологии" ("industrially embedded ecology"), которая характеризовала взаимодействие между обществом и окружающей средой в Советском Союзе. Экологические историки давно спорят о том, каким в целом был опыт России и СССР — катастрофическим (экоцид, война с природой) или, наоборот, важным и недооцененным (как "сталинский энвайронментализм" у Стивена Брэйна).
Но ложные бинарные оппозиции часто вводят в заблуждение. Советский Союз не был ни образцом для экологической политики, ни государством-катастрофой — в истории капиталистических стран провалов было не меньше. Развитие промышленности при социализме было приоритетом, но при этом учитывались и ограничения окружающей среды — в этом и заключается суть "индустриально встроенной экологии".
На этом моменте часто возникает критический вопрос — на чем основаны выводы и насколько релевантны изучаемые отрасли? В данном случае речь идет о лесной промышленности, которая занимала не самую большую долю в советском ВВП. Но здесь я солидарен с автором: это всего лишь одна из сцен, где действуют знакомые персонажи — эксперты, чиновники, граждане, которых можно встретить во всех остальных сюжетах. И важен не только процент ВВП, но и символическое значение лесов, которое в России всегда было велико.
По странному стечению обстоятельств, выводы и подходы в этой книге удивительно хорошо бьются с моими, хотя я писал о промышленном загрязнении в Российской империи. Не все то советское, что "индустриально встраивает". Но моя книжка выйдет еще не скоро, а книгу Елены Кочетковой можно (и даже нужно) почитать на сайте MIT Press совершенно бесплатно
Выступая в популярном нынче жанре нанорецензий, отмечу, что один из ключевых моментов в книге Елены Кочетковой — концепция "индустриально встроенной экологии" ("industrially embedded ecology"), которая характеризовала взаимодействие между обществом и окружающей средой в Советском Союзе. Экологические историки давно спорят о том, каким в целом был опыт России и СССР — катастрофическим (экоцид, война с природой) или, наоборот, важным и недооцененным (как "сталинский энвайронментализм" у Стивена Брэйна).
Но ложные бинарные оппозиции часто вводят в заблуждение. Советский Союз не был ни образцом для экологической политики, ни государством-катастрофой — в истории капиталистических стран провалов было не меньше. Развитие промышленности при социализме было приоритетом, но при этом учитывались и ограничения окружающей среды — в этом и заключается суть "индустриально встроенной экологии".
На этом моменте часто возникает критический вопрос — на чем основаны выводы и насколько релевантны изучаемые отрасли? В данном случае речь идет о лесной промышленности, которая занимала не самую большую долю в советском ВВП. Но здесь я солидарен с автором: это всего лишь одна из сцен, где действуют знакомые персонажи — эксперты, чиновники, граждане, которых можно встретить во всех остальных сюжетах. И важен не только процент ВВП, но и символическое значение лесов, которое в России всегда было велико.
По странному стечению обстоятельств, выводы и подходы в этой книге удивительно хорошо бьются с моими, хотя я писал о промышленном загрязнении в Российской империи. Не все то советское, что "индустриально встраивает". Но моя книжка выйдет еще не скоро, а книгу Елены Кочетковой можно (и даже нужно) почитать на сайте MIT Press совершенно бесплатно
group-telegram.com/plstmr/177
Create:
Last Update:
Last Update:
Встречи в Зуме и ПДФки намного экологичнее, чем мероприятия во плоти и бумажные книги, но после онлайн-встречи не заглянешь с коллегами в бар, а ПДФка не пахнет свежей бумагой и на нее не поставишь автограф. Страшно представить, во что превратится и без того непростая жизнь в академии без таких маленьких радостей.
Выступая в популярном нынче жанре нанорецензий, отмечу, что один из ключевых моментов в книге Елены Кочетковой — концепция "индустриально встроенной экологии" ("industrially embedded ecology"), которая характеризовала взаимодействие между обществом и окружающей средой в Советском Союзе. Экологические историки давно спорят о том, каким в целом был опыт России и СССР — катастрофическим (экоцид, война с природой) или, наоборот, важным и недооцененным (как "сталинский энвайронментализм" у Стивена Брэйна).
Но ложные бинарные оппозиции часто вводят в заблуждение. Советский Союз не был ни образцом для экологической политики, ни государством-катастрофой — в истории капиталистических стран провалов было не меньше. Развитие промышленности при социализме было приоритетом, но при этом учитывались и ограничения окружающей среды — в этом и заключается суть "индустриально встроенной экологии".
На этом моменте часто возникает критический вопрос — на чем основаны выводы и насколько релевантны изучаемые отрасли? В данном случае речь идет о лесной промышленности, которая занимала не самую большую долю в советском ВВП. Но здесь я солидарен с автором: это всего лишь одна из сцен, где действуют знакомые персонажи — эксперты, чиновники, граждане, которых можно встретить во всех остальных сюжетах. И важен не только процент ВВП, но и символическое значение лесов, которое в России всегда было велико.
По странному стечению обстоятельств, выводы и подходы в этой книге удивительно хорошо бьются с моими, хотя я писал о промышленном загрязнении в Российской империи. Не все то советское, что "индустриально встраивает". Но моя книжка выйдет еще не скоро, а книгу Елены Кочетковой можно (и даже нужно) почитать на сайте MIT Press совершенно бесплатно
Выступая в популярном нынче жанре нанорецензий, отмечу, что один из ключевых моментов в книге Елены Кочетковой — концепция "индустриально встроенной экологии" ("industrially embedded ecology"), которая характеризовала взаимодействие между обществом и окружающей средой в Советском Союзе. Экологические историки давно спорят о том, каким в целом был опыт России и СССР — катастрофическим (экоцид, война с природой) или, наоборот, важным и недооцененным (как "сталинский энвайронментализм" у Стивена Брэйна).
Но ложные бинарные оппозиции часто вводят в заблуждение. Советский Союз не был ни образцом для экологической политики, ни государством-катастрофой — в истории капиталистических стран провалов было не меньше. Развитие промышленности при социализме было приоритетом, но при этом учитывались и ограничения окружающей среды — в этом и заключается суть "индустриально встроенной экологии".
На этом моменте часто возникает критический вопрос — на чем основаны выводы и насколько релевантны изучаемые отрасли? В данном случае речь идет о лесной промышленности, которая занимала не самую большую долю в советском ВВП. Но здесь я солидарен с автором: это всего лишь одна из сцен, где действуют знакомые персонажи — эксперты, чиновники, граждане, которых можно встретить во всех остальных сюжетах. И важен не только процент ВВП, но и символическое значение лесов, которое в России всегда было велико.
По странному стечению обстоятельств, выводы и подходы в этой книге удивительно хорошо бьются с моими, хотя я писал о промышленном загрязнении в Российской империи. Не все то советское, что "индустриально встраивает". Но моя книжка выйдет еще не скоро, а книгу Елены Кочетковой можно (и даже нужно) почитать на сайте MIT Press совершенно бесплатно
BY Пластмассовый мир
Share with your friend now:
group-telegram.com/plstmr/177