Автор канала после ознакомления с литературой о случаях проведения выборов в период войны.

Снова попадаем во всевозможные топы каналов о политологии и политтехнологиях — нраится. Как обычно оговорюсь, что читаю некоторые каналы из этих подборок.

Как международные связи и академический обмен могут работать на стабильность авторитарного режима: опыт Казахстана

В отличие от РФ, которая в последние годы сознательно сокращает международные связи в том числе в академической сфере, Казахстан продолжает активно взаимодействовать с внешним миром. Одним из ярких примеров этого является программа «Болашак», учрежденная еще в 1993 году.

«Болашак» предоставляет возможность казахстанским студентам обучаться или стажироваться за рубежом в топовых университетах и организациях мира за счет государства с последующим обязательным возвращением в Казахстан и отработкой стипендии. Официальная задумка программы заключается в том, чтобы повысить человеческий капитал страны и поставить на поток подготовку высококвалифицированных сотрудников для государства и экономики. Как эта дорогостоящая программа помогает казахстанским молодым специалистам понятно, но почему она выгодна для самого режима?

— Формирование лояльной и компетентной элиты. Выпускники программы занимают ключевые позиции в правительстве, бизнесе и академических кругах, становясь частью правящего класса и поддерживая существующую систему. Хотя здесь, справедливости ради, есть некоторые ограничения, вроде сопротивления бюрократии переменам и ограниченных возможностей по трудоустройству и карьерному росту для самих специалистов.

— Контроль над образовательным процессом. Государство жестко регулирует условия получения стипендии и последующего трудоустройства, что минимизирует риски формирования прослойки независимой от властей интеллектуальной элиты. Экономическая зависимость стимулирует лояльность.

— Легитимация режима. «Болашак» работает на позитивный имидж казахстанского государства, как внутри, так и вовне: модернизация, открытость миру, прогрессивность, вот это вот все.

— Защита от утечки мозгов. Требование обязательной отработки стипендии внутри страны снижает риски оттока квалифицированных кадров в другие государства.

На самом деле, далеко не все авторитарные режимы прибегают к активному огораживанию высшего образования и академии от внешнего мира, умело используя международные связи в собственных интересах. Здесь можно вспомнить и Китай, и Сингапур, но Казахстан, само собой, куда для нас ближе и понятнее.

Работа с количественными данными уже давно вышла за рамки STEM-дисциплин. В наше время без базового понимания математики разобраться в политологии, экономике и других социальных науках просто невозможно.

Увы, зачастую стандартные учебные программы плохо усваиваются — поэтому спустя много лет после получения образования многие люди продолжают бояться чисел и формул и не используют полученные знания на практике.

К счастью, существует образовательный проект Popmath, который помогает изучить математику через увлекательные и понятные форматы: интерактивные занятия, онлайн-материалы и яркие иллюстрации.

Сейчас Popmath открыл набор на два онлайн-курса:

📍 Математика для взрослых: для желающих получить прочную математическую базу с нуля. Предварительные знания не требуются.

📍Линейная алгебра: для тех, кто хочет разобраться в предмете поглубже и выйти за рамки базовых знаний математики.

Старт занятий — середина марта.

По всем вопросам к проекту можно обратиться в Телеграме: @popmath_support

#промо

Пока готовил публикацию по теме, мой коллега по политологическому Телеграму подсуетился и выпустил свой пост о том, почему проведение президентских выборов в Украине сейчас затруднено — крайне рекомендую к прочтению. Вкратце: боевые действия и беженство нескольких миллионов избирателей не позволяют провести массовое голосование, а военное положение — полноценную конкурентную кампанию.

После ознакомления с литературой о вооруженных конфликтах у меня сложилось мнение, что при обсуждении текущих событий многие прибегают к некорректным и релевантным сравнениям.

Проводят ли демократии выборы в период ведения войн? Да, но есть нюансы.

Существует большой объем исследований, посвященных влиянию вооруженных конфликтов на общественное мнение и результаты выборов в западных странах во второй половине XX века — в особенности, США и Великобритании, но не только (Примеры: раз, два, три). Почему это нерелевантные для нашего случая примеры? Эти страны вели войны за рубежом, а не на своей территории — боевые действия касались этих государств лишь косвенно, не напрямую.

Что насчет Второй мировой войны? На территории США не проходили наземные боевые действия (заморские территории не в счет), поэтому избирательные кампании в этот период шли как обычно, единственной отличительной чертой тех выборов был лишь активно проявившийся феномен rally round the flag вокруг фигуры президента Рузвельта. В Великобритании же на протяжении 1940-1945 годов проходили парламентские довыборы в отдельных округах — здесь интересно то, что на период войны три крупнейшие партии (консерваторы, лейбористы и либералы) заключили официальный пакт, по которому при проведении кампаний они не выставляли кандидатов друг против друга, а договаривались о распределении мандатов заранее, поэтому конкуренцию им составляли лишь политики от малых партий, которые каждый раз с треском проигрывали. Опять же, на всем протяжении Второй мировой Великобритания контролировала свою территорию, за исключением колоний.

Некоторым может показаться близким пример Израиля — ведь там аж с 1948 года действует военное положение, но при этом проводятся регулярные выборы и меняется власть. Ну, начнем с того, что все парламентские выборы в этой стране проходили не во время активного ведения боевых действий. Так, Декларация о независимости Израиля была провозглашена 18 мая 1948 года членами Национального комитета — исполнительного органа местного еврейского самоуправления в подмандатной Палестине, который избирался Законодательным собранием Британской Палестины, избираемым напрямую местным еврейским населением. Выборы в ЗакС проводились в условиях отсутствия вооруженного конфликта. Первые выборы в Кнессет (парламент Израиля) состоялись лишь 25 января 1949 года, уже после завершения войны за независимость. Также можно вспомнить о выборах в Кнессет 1973 года, которые были отложены на два месяца именно из-за начала Войны Судного дня. В последующие десятилетия случалось такое, что Израиль проводил те или иные военные операции в период избирательных кампаний или около выборов, однако они были не столь масштабными, и в эти периоды Израиль также полностью контролировал собственные территории. Также, стоит отметить особые условия военного положения в стране, которые позволяют все эти десятилетия проводить конкурентные выборы, сохранять институты электоральной демократии, а также не слишком сильно ограничивать гражданские права и свободы.

Более специфические случаи — выборы, которые проходят сразу после завершения гражданских войн — тоже сомнительные кейсы для сравнения. Периодически случается такое, что выборы проходят в странах с вялотекущими внутренними конфликтами: Шри-Ланка в период партизанской войны с Тиграми освобождения Тамил-Илама, выборы в Колумбии или Мексике параллельно со внутренней войной против наркокартелей, выборы в Ираке и Афганистане после вторжений военных альянсов во главе с США — также очень далекие от текущего случая и очень необычные примеры, к тому же, далекие от стандартов электоральной демократии.

Что можно точно вспомнить из похожего? Снова Украина, но избирательные кампании 2014-2022 годов, когда государство не контролировало часть территорий, над которыми провозглашало собственный суверенитет — но тогда их жители хотя бы могли зарегистироваться в других частях страны, а боевые действия были не столь обширными. Или Российскую Федерацию на протяжении 1990-х, когда та не контролировала Чечню, хотя понятно, что масштабы здесь явно различаются.

Опыт подсказывает, что проведение свободных, честных и конкурентных выборов в условиях, когда государство не контролирует значительную часть собственной территории, вряд ли возможно.

Мои коллеги с канала Political Animals запустили свой первый онлайн-курс о национализме — от его истоков до современности:

— Можно ли создать нацию с нуля?
— Правда ли что национализм — это идеология, культивирующая ненависть?
— Когда, а главное, почему появились нации? Или они были всегда?
— Может ли национализм стать оружием в руках враждебного государства?

Лекторы:

— Евгений Берман: аспирант Университета Бар-Илана, преподаватель Faculty of Liberal Arts and Sciences (Montenegro);
— Арсентий Тропаревский: преподаватель Шанинки и РАНХиГС.

На мой взгляд, проект определенно стоит внимания!

Старт: 22 марта
Стоимость: 7500₽

Записаться

Кстати, о национализме — рекомендую к просмотру диспут между Родионом Бельковичем и Романом Юнеманом о национальных интересах, который вышел на канале ЛПР СПб.

Получились увлекательные дебаты о национализме в классическом его понимании, которое, конечно же, неразрывно связано с идеями демократии и национального государства. Хороший повод ознакомиться с аргументами за и против.

Хорошая и полезная инициатива помощи курянам и белгородцам, которым пришлось бежать из приграничных районов — не могу не поддержать и вам советую.

К сожалению, сейчас основное внимание медиа приковано к проходящим переговорам — поэтому внимание их аудиторий сосредоточено на них, хотя продолжающиеся боевые действия и, как следствие, десятки тысяч пострадавших мирных жителей, никуда не делись.

Людям все так же нужна помощь.

Третья волна автократизации: сдержанные оценки

С интересом ознакомился с работой политолога Дэниела Трейсмана "How Great is the Current Danger to Democracy? Assessing the Risk With Historical Data" (2023), в которой тот исследует феномен третьей волны автократизации, которая продолжается в наши дни: насколько она масштабна, каковы ее основные индикаторы, и насколько велик риск падения демократии в устойчивых режимах такого типа.

Для этого Трейсман использует исторические данные проектов V-Dem, Polity IV, Lexical Index и Freedom House (признан нежелательной организацией) об уровне демократии, а также информацию о продолжительности демократических режимов, устойчивости политических институтов и экономические индикаторы. Он применяет регрессионный анализ, чтобы выявить связи между этими факторами и узнать, какие из них влияют на устойчивость демократии.

Выводы статьи довольно ожидаемы. Устойчивость демократического режима связана, прежде всего, с уровнем экономического развития (ВВП на душу), дееспособностью государства, адекватной и прозрачной правовой системой, а также продолжительностью демократического опыта. Уровень поляризации оказался связан с показателями электоральной демократии, но не либеральной — чем он выше, тем выше шансы на слом политического режима: «Несмотря на многочисленные обсуждения поляризации на Западе, большинство крахов либеральных демократий произошло в странах с низким уровнем поляризации, согласно данным V-Dem. Только 24% из них произошли в странах, которые в предыдущем году были поляризованы в "заметной" или "значительной" степени».

Также, автор оценивает вероятности слома либеральных и электоральных демократических режимов. Наибольшие шансы на автократизацию наблюдаются у тех стран, которые демократизировались в период третьей волны демократизации (1970-1990-е), а не у устойчивых либеральных демократий, вроде тех же США, крах демократии в которых особо активно любят предсказывать последние недели.

Означает ли это, что развитым либеральным демократиям ничего не угрожает? Нет, третья волна автократизации касается и их в том числе, однако масштабы падения индикаторов демократии в них не столь драматичны, чтобы привести к смене политического режима. Кроме того, не следует забывать о том, что свой вклад в нынешний взлет автократий делает и автократизация уже существующих недемократических режимов — индикаторы демократии также спадают в них, что дополнительно усиливает спад в глобальной перспективе.

Если обращаться к данным V-Dem, то на текущий момент у нас нет случаев слома демократии в странах с ВВП на душу выше $26,000 (в долларах США 2011 года) и продолжительностью демократического опыта больше 43 лет — крайними примерами являются Венгрия и Индия, соответственно. На протяжении 2000-2011 годов 17 авторитарных режимов демократизировались, а 15 демократий стали автократиями. Правда, население новых автократий составляет боле 2 млрд. человек (!) — спасибо Индии и Бангладеш, в то время, как население новых демократий лишь 200 млн. А в исторической перспективе число демократий остается на рекордном уровне.

Поэтому к оценке третьей волны автократизации следует подходить без чрезмерного алармизма и с вниманием к деталям.

Интересная публикация на канале «Эллинистика» со сравнением уровня урбанизации Античных цивилизаций с государствами Нового времени — важного показателя уровня экономического развития.

В посте автор канала особенно акцентирует внимание на том, насколько современные данные об урбанизации не соотносятся с классическим марксистским представлением об общественном прогрессе, для которого период Античности являлся более отсталым относительно последующих, в соответствие с идеями о формациях.

То, что марксизм является, мягко говоря, outdated theory, это довольно очевидно. Я же хотел бы обратить внимание немного на другое: при разговорах о феноменах демократии и государства многие обыватели зачастую сравнивают в лоб разные исторические периоды, что совершенно некорректно. Например, критикуют современную демократию с позиции ее несоответствия древнегреческой, упуская из вида, что Древняя Греция — это буквально конгломерат из самоуправляющихся городов, где политическими правами обладало меньшинство населения. Или забывают о том, что государства периода Античности или Средневековья это не то же самое, что национальные государства в Новое время и далее.

Поэтому такие простые и наглядные иллюстрации в том числе дают неплохое понимание того, насколько по-разному выглядели исторические эпохи.