Февраль 2025. Нас ждет Рейкьявик или Мальта? Вас ждет Валдай.
Демонстративный отъезд Путина в Петербург в конце дня переговоров в Эр-Рияде (а планы, как мы понимаем, менялись сегодня несколько раз) показывает: 1. Путин хочет ограничить доступ к себе различных лоббистов и заинтересованных лиц. 2. Позволить себе пока ничего не комментировать, передав это старику Лаврову, — следовательно, Путин еще ни в чем не убежден. 3. Явно не хочет разговаривать ни с кем и пересказывать переговорный процесс.
Ну и самое главное — Путин всегда берет паузу, когда просто не знает, куда двигаться дальше. Это доказывает, что никакого плана (ни хитрого, ни простого) нет; есть отдельные хотелки и заготовки, но чтобы он принял решение и завершил СВО — этого в ближайшей перспективе не видно.
И, наконец, возникает масса вопросов. Не одному же Трампу решать проблему союзников — а как Пекин, Тегеран и Пхеньян? У каждого из них своя позиция, которая не вписывается в схему Трампа.
Этот день мы приближали как могли, но оказалось, что ментально Путин находится в еще более сложном положении, чем в ночь с 23 на 24 февраля 2022 года.
Сейчас он задействовал все свои возможности.
В Эр-Рияд на переговоры приехали верный ястреб Ушаков (человек, встроенный в американскую систему посильнее Лаврова) и друг Екатерины Тихоновой Кирилл Дмитриев. Сам состав делегации демонстрирует, что говорить хотят о деньгах и гарантиях.
В Абу-Даби одновременно с Зеленским вдруг оказывается первый вице-премьер и консильери Ростеха Мантуров. Странно, что и тот, и другой привезли своих жен (а по слухам, Зеленская была вроде как клиентом «Ланцета»). В Эмиратах, кстати, уверенно сидит и Рамзан Кадыров.
Наконец, в Анкару сегодня съехались глава MI6, Зеленский и Абрамович. Тоже случайность.
Турция, Китай и Британия однозначно требуют свое место на переговорах. Того же требует более настойчиво Макрон, а слабее — баронесса фон дер Ляйен. Китай протягивает руку дружбы Брюсселю, Тегеран — Парижу. Берлин уже стал крупнейшей военной державой Европы.
Украина стала катализатором, который меняет расклад сил, и, видимо, Путин понимает, что Россия на этом фоне (по сути, играя главного героя) пока лишь «катализатор, щелочь».
Но любой геополитический шаг ограничивается необходимостью приостанавливать военную операцию, а по сути — выходить из мобилизационной модели.
Мобилизационная модель — это большие деньги и кредиты ВПК, это режим политической стерильности, это пенный скрежет технократизма от Кириенко, буквально превративший страну в «прусский стройный шаг», политика ограничений и тоски.
Самое большое противоречие — нельзя соединить трамповский популистско-правый техноцентризм AI с путинским тоскливым технократизмом русской балалайки. И понятно, что вслед за Трампом и председателем Си (сделавшим ставку на развитие частного бизнеса, а не госкорпораций) модель придется менять.
Февраль 2025. Нас ждет Рейкьявик или Мальта? Вас ждет Валдай.
Демонстративный отъезд Путина в Петербург в конце дня переговоров в Эр-Рияде (а планы, как мы понимаем, менялись сегодня несколько раз) показывает: 1. Путин хочет ограничить доступ к себе различных лоббистов и заинтересованных лиц. 2. Позволить себе пока ничего не комментировать, передав это старику Лаврову, — следовательно, Путин еще ни в чем не убежден. 3. Явно не хочет разговаривать ни с кем и пересказывать переговорный процесс.
Ну и самое главное — Путин всегда берет паузу, когда просто не знает, куда двигаться дальше. Это доказывает, что никакого плана (ни хитрого, ни простого) нет; есть отдельные хотелки и заготовки, но чтобы он принял решение и завершил СВО — этого в ближайшей перспективе не видно.
И, наконец, возникает масса вопросов. Не одному же Трампу решать проблему союзников — а как Пекин, Тегеран и Пхеньян? У каждого из них своя позиция, которая не вписывается в схему Трампа.
Этот день мы приближали как могли, но оказалось, что ментально Путин находится в еще более сложном положении, чем в ночь с 23 на 24 февраля 2022 года.
Сейчас он задействовал все свои возможности.
В Эр-Рияд на переговоры приехали верный ястреб Ушаков (человек, встроенный в американскую систему посильнее Лаврова) и друг Екатерины Тихоновой Кирилл Дмитриев. Сам состав делегации демонстрирует, что говорить хотят о деньгах и гарантиях.
В Абу-Даби одновременно с Зеленским вдруг оказывается первый вице-премьер и консильери Ростеха Мантуров. Странно, что и тот, и другой привезли своих жен (а по слухам, Зеленская была вроде как клиентом «Ланцета»). В Эмиратах, кстати, уверенно сидит и Рамзан Кадыров.
Наконец, в Анкару сегодня съехались глава MI6, Зеленский и Абрамович. Тоже случайность.
Турция, Китай и Британия однозначно требуют свое место на переговорах. Того же требует более настойчиво Макрон, а слабее — баронесса фон дер Ляйен. Китай протягивает руку дружбы Брюсселю, Тегеран — Парижу. Берлин уже стал крупнейшей военной державой Европы.
Украина стала катализатором, который меняет расклад сил, и, видимо, Путин понимает, что Россия на этом фоне (по сути, играя главного героя) пока лишь «катализатор, щелочь».
Но любой геополитический шаг ограничивается необходимостью приостанавливать военную операцию, а по сути — выходить из мобилизационной модели.
Мобилизационная модель — это большие деньги и кредиты ВПК, это режим политической стерильности, это пенный скрежет технократизма от Кириенко, буквально превративший страну в «прусский стройный шаг», политика ограничений и тоски.
Самое большое противоречие — нельзя соединить трамповский популистско-правый техноцентризм AI с путинским тоскливым технократизмом русской балалайки. И понятно, что вслед за Трампом и председателем Си (сделавшим ставку на развитие частного бизнеса, а не госкорпораций) модель придется менять.
И эта ситуация заставляет сильно подвиснуть.
BY ВРЕМЯ ПУТИНА
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried.
from us
