Центральным внутриполитическим событием, безусловно, стали выборы президента страны в марте. Этот электоральный цикл смог удивить и политадминистраторов, и экспертов. Результат основного кандидата установил рекорд в абсолютных и относительных величинах: за Владимира Путина проголосовало более 76 млн россиян — 87% избирателей. При этом явка зафиксировалась на самом высоком за всю историю проведения президентских выборов уровне — 77%.
Для руководителей регионов насыщенной порой выдался конец года. Во-первых, День народного единства ознаменовался стартом «губернаторопада», который в этом политическом сезоне также не обошелся без сенсаций. В частности, кейс экс-губернатора Курской области Алексея Смирнова показал, что в экстраординарных условиях недавняя победа на прямых выборах не является «оберегом» от скорой отставки. «Понятная и определенная» власть — это хорошо, но она должна быть еще и эффективной. Во-вторых, знаковым событием стало обновление KPI для представителей губернаторского корпуса. Параметры эффективности губернаторов дополнились социологическими критериями, среди которых — удовлетворенность участников СВО условиями для их реабилитации, переобучения и трудоустройства.
Партийная конфигурация финиширует в рамках ожидаемых параметров. ЕР в 2024 году переподтвердила лидерство и статус партии №1. ЛДПР укрепилась и справедливо претендует на звание второй политсилы страны. НЛ с переменным успехом отрабатывали амплуа «прогрессистской» партии, а КПРФ и СРЗП пока не нашли выхода из усугубляющегося кризиса.
Центральным внутриполитическим событием, безусловно, стали выборы президента страны в марте. Этот электоральный цикл смог удивить и политадминистраторов, и экспертов. Результат основного кандидата установил рекорд в абсолютных и относительных величинах: за Владимира Путина проголосовало более 76 млн россиян — 87% избирателей. При этом явка зафиксировалась на самом высоком за всю историю проведения президентских выборов уровне — 77%.
Для руководителей регионов насыщенной порой выдался конец года. Во-первых, День народного единства ознаменовался стартом «губернаторопада», который в этом политическом сезоне также не обошелся без сенсаций. В частности, кейс экс-губернатора Курской области Алексея Смирнова показал, что в экстраординарных условиях недавняя победа на прямых выборах не является «оберегом» от скорой отставки. «Понятная и определенная» власть — это хорошо, но она должна быть еще и эффективной. Во-вторых, знаковым событием стало обновление KPI для представителей губернаторского корпуса. Параметры эффективности губернаторов дополнились социологическими критериями, среди которых — удовлетворенность участников СВО условиями для их реабилитации, переобучения и трудоустройства.
Партийная конфигурация финиширует в рамках ожидаемых параметров. ЕР в 2024 году переподтвердила лидерство и статус партии №1. ЛДПР укрепилась и справедливо претендует на звание второй политсилы страны. НЛ с переменным успехом отрабатывали амплуа «прогрессистской» партии, а КПРФ и СРЗП пока не нашли выхода из усугубляющегося кризиса.
BY Роман Моложон
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said.
from us
