group-telegram.com/rabkor/17689
Last Update:
21 декабря исполнилось бы 75 лет бывшему председателю национального совета революции Буркина-Фасо Тома Санкаре. Революционер, реформатор, осуществивший радикальный переворот в политической жизни страны, провел в жизнь социалистические реформы – был свергнут в ходе военного переворота в 1987 году, который растоптал все прежние завоевания революции.
Революции в странах третьего мира, на которые в 1960-х гг молилась половина левых интеллектуалов преодолевали разные, но тем не менее похожие пути. Либо в странах осуществлялся революционный переворот, а затем в государстве усиливалась вертикаль власти (как пример, Куба, Алжир, Никарагуа), которая хоть и способствовала усилению власти, но тем не менее, фактически, денонсировало какие-либо демократические свободы или же модель следования демократической традиции и как итог – поражение и свержение левых правительств (как пример, Чили, Буркина-Фасо). Очевидно, что при всей симпатии к чилийским социалистам или коммунистам Буркина-Фасо, в историческом плане они проиграли. Не только в силу того, что они последовательно не использовали авторитарные инструменты подавления правой оппозиции, но в том числе, из-за их слабой политической стратегии, которая не подразумевала радикального разрыва с либерально-буржуазной демократией. После поражения в их странах пришли правые диктатуры, которые денонсировали социальные завоевания, тем самым умеренность левых напрямую стоила образованию несвободы в их государствах.
В случае с авторитарными социалистами, будь то кубинскими, никарагуанскими или алжирскими, можно сказать, что они использовали авторитарный инструментарий по полной программе, подавив не только правую оппозицию, но и каких-либо политических конкурентов в целом. Несмотря на проведение прогрессивных социальных реформ, в конечном итоге, после начала долгого отступления левых в 1980-е гг, они полностью переродились, став поборниками не только узкого догматизма, но и консервативного олигархизма (случаи Алжира и Никарагуа).
Особенно выделяется здесь случай партии Нельсона Манделы: передовая организация африканского демократического социализма, в свое время победившая апартеид, выродилась в коррумпированную пародию на саму себя, где лидер партии, обещавший защищать рабочие права, отдал приказ расстреливать бастующих рабочих на руднике Марикана, вошедшем в историю как “Холм Смерти”. Сейчас в Национальном Конгрессе не осталось и тени даже социал-демократизма - он превратился в зонтичную партию, стремящуюся всеми неправдами остаться у власти и продолжать снимать ресурсную ренту с богатой полезными ископаемыми страны.
Можно ли выйти из этой порочной трихотомии: слабые демократические левые, сильные авторитарные левые или и вовсе коррумпированные не-левые в нынешнее время? Ответ на этот вопрос мы можем увидеть в настоящем. Сегодня нас интересуют примеры Сенегала и Шри-Ланки. И там, и там у власти сейчас находятся левые популисты, с одной стороны, и коммунисты, с другой. Нам могут эстетически не нравиться эти оба примера политических идентичностей, но тем не менее, именно сейчас в странах третьего мира это самые мощные правящие левые партии, осуществляющие левые реформы при демократической системе управления.
Однако характер их радикализации и степень успешности одновременно социальных и демократических реформ напрямую зависит от левых в других странах и континентах, чья общая интернациональная борьба могла бы стать успехом национальной модернизации и социальной революции. Поэтому судьба мировой периферии тесно связана с перспективами социалистических правительств стран “ядра”, способных поддерживать политически и экономически дружественные организации Глобального Юга. А после - помогать не только гуманитарными методами, но и специалистами, технологиями и прямыми проектами модернизации и индустриализации, как поддерживал коммунистические правительства по всему миру СССР и что по сей день является частью его неоспоримо прогрессивного наследия.
