Кто дал команду Игорю Краснову из Генпрокуратуры вторгнуться в вотчину Дмитрия Патрушева и Оксаны Лут? То, что "Генка" взялась проверять цены на молоко, смешно. А то, что при этом попадает под удар зампред Правительства, сын "отчасти всесильного" Николая Патрушева, совсем не смешно. В прошлые разы фокусы с искусственным яйцекризисом и прочие нападки на Минсельхоз предшествовали перетряске Совбеза и выводу оттуда старшего Патрушева. А позже выпадению из гнезда кресла Сергея Шойгу. Владимир Путин, по общему квалифицированному мнению - мастер противовесов и "равноудаления". Никто из его ближайших соратников не может получить "слишком много" власти, влияния. И если на Патрушевых наезжают здесь, значит, они получили преференции где-то еще.
Кто дал команду Игорю Краснову из Генпрокуратуры вторгнуться в вотчину Дмитрия Патрушева и Оксаны Лут? То, что "Генка" взялась проверять цены на молоко, смешно. А то, что при этом попадает под удар зампред Правительства, сын "отчасти всесильного" Николая Патрушева, совсем не смешно. В прошлые разы фокусы с искусственным яйцекризисом и прочие нападки на Минсельхоз предшествовали перетряске Совбеза и выводу оттуда старшего Патрушева. А позже выпадению из гнезда кресла Сергея Шойгу. Владимир Путин, по общему квалифицированному мнению - мастер противовесов и "равноудаления". Никто из его ближайших соратников не может получить "слишком много" власти, влияния. И если на Патрушевых наезжают здесь, значит, они получили преференции где-то еще.
That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from us
