Один из итогов 2024 года - крах террористической сети, которую годами выстраивал на Ближнем востоке иранский режим. Удары Израиля по "Хезболле" и свержение Асада - страшные поражения Тегерана. Для русского сопротивления, это важно, так как Иран является союзником РФ. Фронт против них должен быть единым.
В 2025 году режим аятолл столкнется и с нарастающими внутренними вызовами. Годами правительство этой страны тратило миллиарды долларов на содержание "Хезболлы", "Хамаса", хуситов и прочих бандитских армий. Горы денег и реки иранской крови - цена за поддержку Асада в Сирии. Иранцы возмущены тем, что вынуждены оплачивать геополитические фантазии мулл. Молодежь устала от мракобесия, от идеологического диктата. Нация устала от бедности, безысходности.
Иранцы понимают, что их враг - не Израиль, не США, а собственное правительство. Будущее Ирана - в борьбе с режимом. Лучшие представители нации десятилетиями сражались против "исламской республики"- об этом наш новый текст. А сейчас в борьбу вовлекается весь народ.
Один из итогов 2024 года - крах террористической сети, которую годами выстраивал на Ближнем востоке иранский режим. Удары Израиля по "Хезболле" и свержение Асада - страшные поражения Тегерана. Для русского сопротивления, это важно, так как Иран является союзником РФ. Фронт против них должен быть единым.
В 2025 году режим аятолл столкнется и с нарастающими внутренними вызовами. Годами правительство этой страны тратило миллиарды долларов на содержание "Хезболлы", "Хамаса", хуситов и прочих бандитских армий. Горы денег и реки иранской крови - цена за поддержку Асада в Сирии. Иранцы возмущены тем, что вынуждены оплачивать геополитические фантазии мулл. Молодежь устала от мракобесия, от идеологического диктата. Нация устала от бедности, безысходности.
Иранцы понимают, что их враг - не Израиль, не США, а собственное правительство. Будущее Ирана - в борьбе с режимом. Лучшие представители нации десятилетиями сражались против "исламской республики"- об этом наш новый текст. А сейчас в борьбу вовлекается весь народ.
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from us
