Для японской молодежи в 1930-х годах «война» означала «угождать императору», «честь через жертву за нацию», «почитать своих предков» и достижение "славы среди своих собратьев". Воины, которые покончили с собой, а не сдались, считались «духовно чистыми». Жертва государству, слава императору и долг перед нацией были ценностями, привитыми с детства. Агрессивная война была добродетельной деятельностью, благодаря которой солдат достиг этих ценностей для императора, своей нации, своей семьи и своих товарищей. Концептуальная интеграция, которую солдат совершил, - это «война» как долг перед императором, служение нации, почитание его предков, честь, слава и благость. Война за императора не означала защиту свободы; она означала распространение правления Его Величества и Нации.
Но что означают «война», «честь», «слава» и «добро» на землях, где японские солдаты преследовали эти идеалы? Изнасилования Нанкина и Манилы, Батаанский марш смерти, миллионы разграбленных, порабощенных, покоренных и убитых - для них война означала голод, страдания, изнасилования и смерть. В этом истинный смысл военной агрессии. Однако, завернутые в завесу невежества, японцы дома услышали о своем славном продвижении. Они не знали, что их флот потоплен, и что их способность бороться фактически исчезла, и когда они услышали об этих вещах, они читали имперские рескрипты и внедрили цензуру, чтобы скрыть правду.
Американцы принесли это фундаментальное значение войны домой японским гражданским лицам. Воздушные бомбардировки не были концептуальным извращением. Они были реальным смыслом войны, начатой японцами. Это то, что японцы делали с другими. Бомбы, вызвавшие пожары в Японии, стали началом этого образовательного процесса - они конкретизировали идею войны и не позволяли утверждать, что в таком ужасе есть добро. Взрывы разбили ложные интеграции, на которых были подняты японцы.
Это позволило им реинтегрировать концепцию «война» в ее основе: кровь, дым, щебень, страх, шрамы, кричащая смерть. Война теперь была ужасом, который нужно было отвергнуть, а не идеалом, которого нужно было искать.
Война вернула японцев к когнитивному контакту с реальностью. Она разорвала связи между жертвоприношением и славой, смертью и честью, желанием и добротой императора. Последствия этого глубоко проникли в их моральные взгляды и привели их к переосмыслению своих основных ценностей.
Для японской молодежи в 1930-х годах «война» означала «угождать императору», «честь через жертву за нацию», «почитать своих предков» и достижение "славы среди своих собратьев". Воины, которые покончили с собой, а не сдались, считались «духовно чистыми». Жертва государству, слава императору и долг перед нацией были ценностями, привитыми с детства. Агрессивная война была добродетельной деятельностью, благодаря которой солдат достиг этих ценностей для императора, своей нации, своей семьи и своих товарищей. Концептуальная интеграция, которую солдат совершил, - это «война» как долг перед императором, служение нации, почитание его предков, честь, слава и благость. Война за императора не означала защиту свободы; она означала распространение правления Его Величества и Нации.
Но что означают «война», «честь», «слава» и «добро» на землях, где японские солдаты преследовали эти идеалы? Изнасилования Нанкина и Манилы, Батаанский марш смерти, миллионы разграбленных, порабощенных, покоренных и убитых - для них война означала голод, страдания, изнасилования и смерть. В этом истинный смысл военной агрессии. Однако, завернутые в завесу невежества, японцы дома услышали о своем славном продвижении. Они не знали, что их флот потоплен, и что их способность бороться фактически исчезла, и когда они услышали об этих вещах, они читали имперские рескрипты и внедрили цензуру, чтобы скрыть правду.
Американцы принесли это фундаментальное значение войны домой японским гражданским лицам. Воздушные бомбардировки не были концептуальным извращением. Они были реальным смыслом войны, начатой японцами. Это то, что японцы делали с другими. Бомбы, вызвавшие пожары в Японии, стали началом этого образовательного процесса - они конкретизировали идею войны и не позволяли утверждать, что в таком ужасе есть добро. Взрывы разбили ложные интеграции, на которых были подняты японцы.
Это позволило им реинтегрировать концепцию «война» в ее основе: кровь, дым, щебень, страх, шрамы, кричащая смерть. Война теперь была ужасом, который нужно было отвергнуть, а не идеалом, которого нужно было искать.
Война вернула японцев к когнитивному контакту с реальностью. Она разорвала связи между жертвоприношением и славой, смертью и честью, желанием и добротой императора. Последствия этого глубоко проникли в их моральные взгляды и привели их к переосмыслению своих основных ценностей.
#индивидуализмVSколлективизм
BY Климатгейт
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from ru
