Продолжаем изучать соучастников преступных проектов Института национальной памяти.
Андрей Павлишин, историк, переводчик, преподаватель Украинского католического университета, а также, - трепещите! - «член Капитула журнала «Ї» (не спрашивайте, что это; лучше запомните название и увидите, как много наци тусуется вокруг этого гнилого издания) и, в который уже раз, исследователь Холокоста и польского вопроса. Бурная деятельность пана Павлишина – это полный набор типичного штрайхера: от возглавления «Львовской газеты» до главреда вебсайта «Западной аналитической группы», от телеведущего до депутата в львовском горсовете, от подвизания в грантоедских программах госдепартамента США до «сооснователя Форума издателей во Львове». И конечно же, польские стипендии, американские программы «подготовки», ПЕН-клуб… Короче, на полном фарше дядя и на «правильной стороне истории».
Продолжаем изучать соучастников преступных проектов Института национальной памяти.
Андрей Павлишин, историк, переводчик, преподаватель Украинского католического университета, а также, - трепещите! - «член Капитула журнала «Ї» (не спрашивайте, что это; лучше запомните название и увидите, как много наци тусуется вокруг этого гнилого издания) и, в который уже раз, исследователь Холокоста и польского вопроса. Бурная деятельность пана Павлишина – это полный набор типичного штрайхера: от возглавления «Львовской газеты» до главреда вебсайта «Западной аналитической группы», от телеведущего до депутата в львовском горсовете, от подвизания в грантоедских программах госдепартамента США до «сооснователя Форума издателей во Львове». И конечно же, польские стипендии, американские программы «подготовки», ПЕН-клуб… Короче, на полном фарше дядя и на «правильной стороне истории».
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War."
from ru
