O1 pro напсал мне эссе о причинах неудач в борьбе со старением
*«Старость — это болезнь, но я пока не знаю, как её лечить».* — приписывается Авиценне
В 1920‑х годах, вскоре после Первой мировой войны, в Европе и США потихоньку стали возникать общества, целью которых было «победить старение» или хотя бы продлить человеческую жизнь. Подобные идеи появились не на пустом месте: ещё во времена алхимиков было распространено убеждение, что достаточно найти определённое вещество — эликсир молодости, — и человек сможет жить если не вечно, то гораздо дольше. Однако к началу XX века чуть изменился вектор: внимание сместилось на науку (биологию, физиологию, эндокринологию), а не на эзотерику^[1](#ref1).
### «Терапия обезьяньими железами» (1920–1930‑е)
Одним из самых странных проектов, который тогда пытались «продать» как панацею от старения, были эксперименты по пересадке тканевых экстрактов обезьян^[2](#ref2). Французский хирург Серж Воронов утверждал, что гормональные экстракты из семенников обезьян способны «омолодить» пациента. Он начал делать соответствующие операции в Европе и даже в США, собирая огромные аудитории в операционных театрах. На первый взгляд казалось, что интерес к «революционному» методу велик: достаток финансирования, внимание прессы… Но, как это часто бывает, эффект оказался либо коротким, либо вовсе плацебо.
Когда ажиотаж стал стихать, у Воронова возникли сложности с деньгами. СМИ перестали писать восторженные заметки, клиенты отвалились, а «Терапия Воронова» в массовом сознании превратилась в то, что мы сегодня назвали бы «шарлатанством». В итоге на исследования Сержу Воронову попросту перестали выделять деньги, и к концу 1930‑х его «биохирургия» сошла на нет.
### «Герантология» эпохи величия СССР (1950–1960‑е)
В послевоенном СССР, где патриотическая наука гремела своими достижениями в космосе и ядерной энергетике, появилось течение, именуемое «герантологией» (не путать с современной геронтологией). В официальных отчётах того времени встречались заявления о скором «окончательном решении вопроса человеческого старения», писали о «замене изношенных органов» и регенерации тканей. Стоит помнить, что на пике сталинской, а потом хрущёвской пропаганды, финансирование научных направлений иногда выделялось скорее из идеологических соображений, чем из-за реальных перспектив^[3](#ref3).
Обычно подобные «мегапроекты» выглядели так: ведущий учёный выступал на партийном собрании, уверял, что «вот-вот» изобретёт метод снижения возрастных болезней, и партийное руководство выделяло грандиозные деньги. Однако, когда исследование заходило в тупик (или реальных результатов не было вовсе), всё сворачивали, а документы засекречивали.
Последовавший за этим упадок (1960–1970‑е) привёл к тому, что любая попытка снова просить бюджет на продление жизни сразу встречала скепсис: «Мы уже пытались, ничего не вышло». В итоге серьёзная наука о старении свелась в СССР к узким кабинетным исследованиям в ГУ НИИГ (Научно-исследовательские институты геронтологии), где специалистам не хватало ни оборудования, ни кадров^[4](#ref4).
### Грантовая лихорадка в США (1970–1980‑е)
В 1970‑х в США начала зарождаться биотехнологическая промышленность: стали появляться первые компании, которые искали финансирование у венчурных фондов. Но тема продления жизни, как ни странно, не была среди приоритетов. Инвесторы охотнее вкладывались в генные исследования рака или методы производства синтетического инсулина^[5](#ref5).
Почему? Во-первых, против старения как бы «не было понятного рынка»: рак — конкретная болезнь, которую все хотят победить, а старение — «естественный процесс». Во-вторых, темы вроде «омоложения» нередко ассоциировались с шарлатанскими практиками из первых десятилетий XX века (то же «пересаживание обезьяньих желёз»).
O1 pro напсал мне эссе о причинах неудач в борьбе со старением
*«Старость — это болезнь, но я пока не знаю, как её лечить».* — приписывается Авиценне
В 1920‑х годах, вскоре после Первой мировой войны, в Европе и США потихоньку стали возникать общества, целью которых было «победить старение» или хотя бы продлить человеческую жизнь. Подобные идеи появились не на пустом месте: ещё во времена алхимиков было распространено убеждение, что достаточно найти определённое вещество — эликсир молодости, — и человек сможет жить если не вечно, то гораздо дольше. Однако к началу XX века чуть изменился вектор: внимание сместилось на науку (биологию, физиологию, эндокринологию), а не на эзотерику^[1](#ref1).
### «Терапия обезьяньими железами» (1920–1930‑е)
Одним из самых странных проектов, который тогда пытались «продать» как панацею от старения, были эксперименты по пересадке тканевых экстрактов обезьян^[2](#ref2). Французский хирург Серж Воронов утверждал, что гормональные экстракты из семенников обезьян способны «омолодить» пациента. Он начал делать соответствующие операции в Европе и даже в США, собирая огромные аудитории в операционных театрах. На первый взгляд казалось, что интерес к «революционному» методу велик: достаток финансирования, внимание прессы… Но, как это часто бывает, эффект оказался либо коротким, либо вовсе плацебо.
Когда ажиотаж стал стихать, у Воронова возникли сложности с деньгами. СМИ перестали писать восторженные заметки, клиенты отвалились, а «Терапия Воронова» в массовом сознании превратилась в то, что мы сегодня назвали бы «шарлатанством». В итоге на исследования Сержу Воронову попросту перестали выделять деньги, и к концу 1930‑х его «биохирургия» сошла на нет.
### «Герантология» эпохи величия СССР (1950–1960‑е)
В послевоенном СССР, где патриотическая наука гремела своими достижениями в космосе и ядерной энергетике, появилось течение, именуемое «герантологией» (не путать с современной геронтологией). В официальных отчётах того времени встречались заявления о скором «окончательном решении вопроса человеческого старения», писали о «замене изношенных органов» и регенерации тканей. Стоит помнить, что на пике сталинской, а потом хрущёвской пропаганды, финансирование научных направлений иногда выделялось скорее из идеологических соображений, чем из-за реальных перспектив^[3](#ref3).
Обычно подобные «мегапроекты» выглядели так: ведущий учёный выступал на партийном собрании, уверял, что «вот-вот» изобретёт метод снижения возрастных болезней, и партийное руководство выделяло грандиозные деньги. Однако, когда исследование заходило в тупик (или реальных результатов не было вовсе), всё сворачивали, а документы засекречивали.
Последовавший за этим упадок (1960–1970‑е) привёл к тому, что любая попытка снова просить бюджет на продление жизни сразу встречала скепсис: «Мы уже пытались, ничего не вышло». В итоге серьёзная наука о старении свелась в СССР к узким кабинетным исследованиям в ГУ НИИГ (Научно-исследовательские институты геронтологии), где специалистам не хватало ни оборудования, ни кадров^[4](#ref4).
### Грантовая лихорадка в США (1970–1980‑е)
В 1970‑х в США начала зарождаться биотехнологическая промышленность: стали появляться первые компании, которые искали финансирование у венчурных фондов. Но тема продления жизни, как ни странно, не была среди приоритетов. Инвесторы охотнее вкладывались в генные исследования рака или методы производства синтетического инсулина^[5](#ref5).
Почему? Во-первых, против старения как бы «не было понятного рынка»: рак — конкретная болезнь, которую все хотят победить, а старение — «естественный процесс». Во-вторых, темы вроде «омоложения» нередко ассоциировались с шарлатанскими практиками из первых десятилетий XX века (то же «пересаживание обезьяньих желёз»).
BY Бессмертие или глобальная катастрофа?
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. READ MORE Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers.
from ru