В Госдуму внесен очередной проект изменений в УПК. Мотивировка автора проекта выглядит так:

Согласно ч. 2 ст. 240 УПК оглашение показаний, данных потерпевшим или свидетелем при производстве предварительного расследования, возможно исключительно в случаях, предусмотренных в том числе статьей 281 УПК РФ. В свою очередь ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ предусмотрены специальные условия оглашения показаний неявившихся в судебное заседание потерпевших и свидетелей, в соответствии с которыми решение об оглашении их показаний может быть принято судом при условии предоставления подсудимому в предыдущих стадиях производства по делу возможности оспорить эти доказательства (за исключением случаев, предусмотренных п. 1 ч. 2 ст. 281 УПК, т.е. смерти допрошенного лица).

Вместе с тем в указанной норме отсутствует конкретное описание процессуального инструмента «оспаривания» таких показаний.

Согласно разъяснениям, данным Верховным Судом в п. 4 Постановления Пленума от 29.11.2016 г. № 55 «О судебном приговоре», суд не вправе оглашать без согласия сторон показания неявившихся потерпевшего или свидетеля, если подсудимому в предыдущих стадиях производства по делу не была предоставлена возможность оспорить их показания предусмотренными законом способами (например, в ходе очных ставок с его участием задать вопросы потерпевшему или свидетелю, с чьими показаниями подсудимый не согласен, и высказать по ним свои возражения). Таким образом, фактически, с точки зрения высшей судебной инстанции, единственным возможным способом оспаривания показаний потерпевшего или свидетеля является производство очной ставки с ними.

Вместе с тем такой подход не учитывает особенностей производства очной ставки, установленных статьей 192 УПК, которые не подразумевают на данной стадии ни обязательного ознакомления обвиняемого в полном объеме с показаниями свидетельствующего против него лица, ни его безусловного права задавать вопросы, хотя и относящиеся к существу предъявленного обвинения, однако, не имеющие прямого отношения к предмету очной ставки, который ограничен субъективным усмотрением следователя и может быть сведен к выяснению одного или нескольких (из множества) значимых обстоятельств. При этом следователь обладает де-факто непреодолимым правом отводить вопросы обвиняемого и его защитника, мотивируя свое решение их не относимостью к предмету очной ставки. На практике же, формальное наличие в материалах уголовного дела протокола очной ставки вне зависимости от ее сущностного содержания или объема устанавливаемых при ее производстве обстоятельств, позволяет суду произвести оглашение показаний, данных потерпевшим или свидетелем, в отсутствие реальных к тому оснований.

В связи с этим, по мнению автора проекта, необходимо УПК закон конкретным процессуальным инструментом, гарантирующим право обвиняемого лично допрашивать свидетельствующих против него лиц. Одновременно следует иметь ввиду, что в уголовном процессе сторона обвинения, в лице прокурора, априори является более сильной, т.к. имеет в своем распоряжении неограниченные возможности по собиранию доказательств, обеспеченные аппаратом государственного принуждения. Поскольку обязанность по обеспечению явки в судебное заседание потерпевшего и свидетелей обвинения возложена в том числе на государственного обвинителя, реализация защитой права на их допрос фактически поставлена в прямую зависимость от усилий противной стороны, которая имеет объективную возможность управлять их эффективностью в соответствии с интересами, прямо противоположными интересам защиты. При таких обстоятельствах положения пункта 5 статьи 281 УПК РФ, наделяющие суд правом принять решение об оглашении показаний потерпевшего либо свидетеля, если в результате принятых мер установить их место нахождения не представилось возможным, видятся нарушающими принцип состязательности сторон, поскольку фактически ставят возможность реализации права стороны защиты в прямую зависимость от действий стороны обвинения.