😵💫 Спонсор нового витка моей депривации сна — Шамиль Идиатуллин.
📖 В общем, я прочитал (точнее, послушал) «Бояться поздно». Но сна я лишился не потому, что там очень что-то страшное, а потому, что концовку включил себе на ночь, в озвучке Переля кот разрешает мне слушать аудио в кровати. И остановиться я не смог. Когда роман кончился, за окном было абсолютно светло, пели соловьи и пора было вставать на работу. Но обо всём по порядку.
😡 Продолжу заниматься дурным тоном и расскажу в рецензии на книжку ещё о себе:
*️⃣Я терпеть не могу компьютерные игры. Сама концепция «большой игры» прошла мимо меня. Последней игрой, в которую я играл всерьез, был «Футбольный менеджер», если не ошибаюсь, 2007 года. Несколько лет назад я выучил имена некоторых звезд «Доты», чтобы общаться с молодыми коллегами и друзьями, но, думаю, даже эти имена уже устарели.
*️⃣Единственная книга Идиатуллина, которую я начал читать, но не закончил, называется «Это просто игра».
*️⃣Единственное, что меня раздражало в цикле Веркина «Хроники страны мечты» (при том, что я недолюбливаю фэнтези) — привязка сюжета к игре.
*️⃣Единственное, что меня смущало в великолепном идиатуллинском «До февраля» — это юная студентка Аня, которая, во-первых, со всей своей старорежимной эрудицией казалась несколько искусственной на фоне достовернейших остальных героев. Я, конечно, знал современную юную девушку, которая очень любила Александра Розенбаума, но она признавалась в этом только очень пьяная. Во-вторых — у меня четыре тройки в аттестате, и я всей душой недолюбливаю правильных девочек-отличниц, и этой своей правильностью Аня меня раздражала тоже.
*️⃣Мне не очень понятна идея «разгадывать» книги и жизнь. Меня пугают люди, разрабатывающие версии, что Петров из «Петровых» в юности убил сам себя, а героиню «Кадавров», наоборот, еще в детстве убил брат. Людей, которые считают, что повышение цен на яички на 20 рублей — следствие моды на IPO лизинговых компаний, я стараюсь избегать. К детективам я равнодушен настолько, что даже в детстве «Шерлоку Холмсу» у Конан Дойла предпочитал «Бригадира Жерара».
*️⃣Игры с временем, все эти «я одновременно в будущем и в прошлом», тоже не относятся к числу моих любимых сюжетных ходов. Термины «временная петля», «пространственно-временной континуум», «обратный темпоральный вектор» и всё, что за ними скрывается, я прощаю только Крапивину (как и многое другое).
*️⃣Гипернасыщенный интертекст разгадывать я любил лет 25-30 назад, читая раннего Пелевина, Сорокина, Павича и современную поэзию. Сейчас у меня к интертексту совсем иные требования: мне важны изящность, остроумность и даже необязательность отсылок, мне важнее интертекст как инструмент для описывания героев, а не как каркас и увлекательный аттракцион.
🫣 Как вы, наверное, уже поняли, всё это перечисленное мной нелюбимое — от ультразначимой для сюжета компьютерной игры через юную героиню-отличницу, цитирующую советскую пластинку про Алису в Стране чудес, до структурообразующего интертекста — имеется в новой книге Идиатуллина.
😤 То есть получается, что Шамиль Шаукатович должен был найти в моем лице дурака человека, который книгу в лучшем случае не дочитает. Но вышло, наоборот, так, что «Бояться поздно» мне очень понравилась. Сейчас расскажу, почему.
😵💫 Спонсор нового витка моей депривации сна — Шамиль Идиатуллин.
📖 В общем, я прочитал (точнее, послушал) «Бояться поздно». Но сна я лишился не потому, что там очень что-то страшное, а потому, что концовку включил себе на ночь, в озвучке Переля кот разрешает мне слушать аудио в кровати. И остановиться я не смог. Когда роман кончился, за окном было абсолютно светло, пели соловьи и пора было вставать на работу. Но обо всём по порядку.
😡 Продолжу заниматься дурным тоном и расскажу в рецензии на книжку ещё о себе:
*️⃣Я терпеть не могу компьютерные игры. Сама концепция «большой игры» прошла мимо меня. Последней игрой, в которую я играл всерьез, был «Футбольный менеджер», если не ошибаюсь, 2007 года. Несколько лет назад я выучил имена некоторых звезд «Доты», чтобы общаться с молодыми коллегами и друзьями, но, думаю, даже эти имена уже устарели.
*️⃣Единственная книга Идиатуллина, которую я начал читать, но не закончил, называется «Это просто игра».
*️⃣Единственное, что меня раздражало в цикле Веркина «Хроники страны мечты» (при том, что я недолюбливаю фэнтези) — привязка сюжета к игре.
*️⃣Единственное, что меня смущало в великолепном идиатуллинском «До февраля» — это юная студентка Аня, которая, во-первых, со всей своей старорежимной эрудицией казалась несколько искусственной на фоне достовернейших остальных героев. Я, конечно, знал современную юную девушку, которая очень любила Александра Розенбаума, но она признавалась в этом только очень пьяная. Во-вторых — у меня четыре тройки в аттестате, и я всей душой недолюбливаю правильных девочек-отличниц, и этой своей правильностью Аня меня раздражала тоже.
*️⃣Мне не очень понятна идея «разгадывать» книги и жизнь. Меня пугают люди, разрабатывающие версии, что Петров из «Петровых» в юности убил сам себя, а героиню «Кадавров», наоборот, еще в детстве убил брат. Людей, которые считают, что повышение цен на яички на 20 рублей — следствие моды на IPO лизинговых компаний, я стараюсь избегать. К детективам я равнодушен настолько, что даже в детстве «Шерлоку Холмсу» у Конан Дойла предпочитал «Бригадира Жерара».
*️⃣Игры с временем, все эти «я одновременно в будущем и в прошлом», тоже не относятся к числу моих любимых сюжетных ходов. Термины «временная петля», «пространственно-временной континуум», «обратный темпоральный вектор» и всё, что за ними скрывается, я прощаю только Крапивину (как и многое другое).
*️⃣Гипернасыщенный интертекст разгадывать я любил лет 25-30 назад, читая раннего Пелевина, Сорокина, Павича и современную поэзию. Сейчас у меня к интертексту совсем иные требования: мне важны изящность, остроумность и даже необязательность отсылок, мне важнее интертекст как инструмент для описывания героев, а не как каркас и увлекательный аттракцион.
🫣 Как вы, наверное, уже поняли, всё это перечисленное мной нелюбимое — от ультразначимой для сюжета компьютерной игры через юную героиню-отличницу, цитирующую советскую пластинку про Алису в Стране чудес, до структурообразующего интертекста — имеется в новой книге Идиатуллина.
😤 То есть получается, что Шамиль Шаукатович должен был найти в моем лице дурака человека, который книгу в лучшем случае не дочитает. Но вышло, наоборот, так, что «Бояться поздно» мне очень понравилась. Сейчас расскажу, почему.
ПРОДОЛЖЕНИЕ🔽
BY Книгобара
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world."
from ru