Уже неделю они блокируют улицы Франкфурта, потому что, по их мнению, банковская столица — это лучшая цель для борьбы с импортом ископаемых ресурсов из России.
Сегодня кампания достигла своего апогея: активисты разлили на асфальтсырую нефть, на которой поскользнулась и получила травмы велосипедистка, к покупке российской нефти, к слову, никак не причастная.
Акции не удалось пробудить экологическую сознательность граждан, зато актуализировать вопрос радикализации и сектантской природы протеста — с успехом. От движения стали отворачиваться даже бывшие сторонники из левого лагеря.
Уже неделю они блокируют улицы Франкфурта, потому что, по их мнению, банковская столица — это лучшая цель для борьбы с импортом ископаемых ресурсов из России.
Сегодня кампания достигла своего апогея: активисты разлили на асфальтсырую нефть, на которой поскользнулась и получила травмы велосипедистка, к покупке российской нефти, к слову, никак не причастная.
Акции не удалось пробудить экологическую сознательность граждан, зато актуализировать вопрос радикализации и сектантской природы протеста — с успехом. От движения стали отворачиваться даже бывшие сторонники из левого лагеря.
Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives?
from ru
