О чем. О практиках сопротивления различным формам политического доминирования.
Структура. 8 глав. Малокалиберный огонь в классовой войне. Типичная эксплуатация, типичное сопротивление. Ландшафт сопротивления. Седака. 1967-1979 годы. История глазами победителей и проигравших. Растяжимая правда: идеология в действии. По ту сторону словесной войны: осторожное сопротивление и расчетливый конформизм. Гегемония и сознание: повседневные формы идеологической борьбы.
Почему интересна. В одной из важнейших работ недавно ушедшего антрополога Джеймса Скотта на примере малазийской деревни показываются столкновения государственной машины страны «третьего мира» 60-70-х годов XX века с традиционными социальными группами и их практиками. Автор пытается дать ответ на несколько из самых важных политических вопросов: как и почему люди подчиняются власти, как организуют собственный социальный порядок и как воспринимают порядок, который им навязывается.
Для кого. Для тех, кто хочет понять логику социальной жизни.
О чем. О практиках сопротивления различным формам политического доминирования.
Структура. 8 глав. Малокалиберный огонь в классовой войне. Типичная эксплуатация, типичное сопротивление. Ландшафт сопротивления. Седака. 1967-1979 годы. История глазами победителей и проигравших. Растяжимая правда: идеология в действии. По ту сторону словесной войны: осторожное сопротивление и расчетливый конформизм. Гегемония и сознание: повседневные формы идеологической борьбы.
Почему интересна. В одной из важнейших работ недавно ушедшего антрополога Джеймса Скотта на примере малазийской деревни показываются столкновения государственной машины страны «третьего мира» 60-70-х годов XX века с традиционными социальными группами и их практиками. Автор пытается дать ответ на несколько из самых важных политических вопросов: как и почему люди подчиняются власти, как организуют собственный социальный порядок и как воспринимают порядок, который им навязывается.
Для кого. Для тех, кто хочет понять логику социальной жизни.
Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." He adds: "Telegram has become my primary news source." The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Some privacy experts say Telegram is not secure enough Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from ru
