Домашнее насилие — уже не просто проблема, а настоящая катастрофа. На днях в Петербурге девушку до смерти забил её парень — за неделю до дня рождения. Сегодня ещё одна новость: в Екатеринбурге бывший муж убил девушку ножом. И это только верхушка айсберга. Сколько случаев не попадают в новости, никто не знает.
Хорошо, что наши коллеги по Госдуме не игнорируют проблему. Татьяна Буцкая призвала к доработкам взвешенных законодательных решений, а Ярослав Нилов предложил штрафовать за навязчивое преследование. Но чтобы помочь людям, нужны единые и системные меры.
Вчера рассказал изданию «Осторожно, новости» о том, что мы готовим федеральную программу по защите женщин от домашнего насилия вместе с Сарданой Авксентьевой и Ксенией Горячевой. Первый шаг — это борьба с преследователями. Ещё в прошлом октябре мы внесли в Госдуму законопроект о сталкинге.
Тогда комитет по госстроительству отклонил его без всяких обсуждений. Выкладываю текст законопроекта вместе с отзывом. Предлагаю всем, кто заинтересован в вопросе, принять участие в доработке. Пишите мне лично или в комментарии под этим постом.
В июне собираем в Госдуме круглый стол по проблеме сталкинга. Приглашаю всех депутатов, которых действительно волнует эта тема. Буду рад видеть Ксению Собчак и других журналистов, которые уже много сделали для привлечения внимания к проблеме и помощи жертвам домашнего насилия.
Домашнее насилие — уже не просто проблема, а настоящая катастрофа. На днях в Петербурге девушку до смерти забил её парень — за неделю до дня рождения. Сегодня ещё одна новость: в Екатеринбурге бывший муж убил девушку ножом. И это только верхушка айсберга. Сколько случаев не попадают в новости, никто не знает.
Хорошо, что наши коллеги по Госдуме не игнорируют проблему. Татьяна Буцкая призвала к доработкам взвешенных законодательных решений, а Ярослав Нилов предложил штрафовать за навязчивое преследование. Но чтобы помочь людям, нужны единые и системные меры.
Вчера рассказал изданию «Осторожно, новости» о том, что мы готовим федеральную программу по защите женщин от домашнего насилия вместе с Сарданой Авксентьевой и Ксенией Горячевой. Первый шаг — это борьба с преследователями. Ещё в прошлом октябре мы внесли в Госдуму законопроект о сталкинге.
Тогда комитет по госстроительству отклонил его без всяких обсуждений. Выкладываю текст законопроекта вместе с отзывом. Предлагаю всем, кто заинтересован в вопросе, принять участие в доработке. Пишите мне лично или в комментарии под этим постом.
В июне собираем в Госдуме круглый стол по проблеме сталкинга. Приглашаю всех депутатов, которых действительно волнует эта тема. Буду рад видеть Ксению Собчак и других журналистов, которые уже много сделали для привлечения внимания к проблеме и помощи жертвам домашнего насилия.
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals.
from ru
