Девять москвичей приезжают на неделю в отель, расположенный в горах. Инициатор сходки обещает «альпийский шик в самом сердце Восточной Европы». Большинству из них за 40, почти все дружат 20 с лишним лет, среди них есть три семейные пары. Первый же вечер завершается убийством — роман с него и начинается, но мы не сразу узнаем, кого из героинь убили. Кто убил, тоже непонятно, но ледяной дождь и снегопады отрезали отель от внешнего мира, управляющему («негритят» должно быть десять!) убивать женщину незачем, значит, убийца — один из них.
«Кто не спрятался» Яны Вагнер — хороший герметичный детектив, но требуются некоторые усилия, чтобы признать это. Расписывая предыстории всех героев, даже управляющего, автор становится слишком, иногда даже неприятно многословна. В «Тоннеле» вроде тоже много букв, а он… взрослее?
«Роман очень хочется выжать, подсушить, проредить на треть, дать отстояться», — писала Лена Макеенко про эту книгу. Как же точно, по делу и тактично, даже когда упрек был заслуженным, Лена умела писать.
Девять москвичей приезжают на неделю в отель, расположенный в горах. Инициатор сходки обещает «альпийский шик в самом сердце Восточной Европы». Большинству из них за 40, почти все дружат 20 с лишним лет, среди них есть три семейные пары. Первый же вечер завершается убийством — роман с него и начинается, но мы не сразу узнаем, кого из героинь убили. Кто убил, тоже непонятно, но ледяной дождь и снегопады отрезали отель от внешнего мира, управляющему («негритят» должно быть десять!) убивать женщину незачем, значит, убийца — один из них.
«Кто не спрятался» Яны Вагнер — хороший герметичный детектив, но требуются некоторые усилия, чтобы признать это. Расписывая предыстории всех героев, даже управляющего, автор становится слишком, иногда даже неприятно многословна. В «Тоннеле» вроде тоже много букв, а он… взрослее?
«Роман очень хочется выжать, подсушить, проредить на треть, дать отстояться», — писала Лена Макеенко про эту книгу. Как же точно, по делу и тактично, даже когда упрек был заслуженным, Лена умела писать.
"We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from ru
