Telegram Group & Telegram Channel
Криминализация и консервация феодализма в рамках белоруссизации

Предельно интересно о каком консерватизме постоянно идет речь в политических тг-каналах. Что консервируем на раннюю зиму?

С учетом происхождения современных элит и классовой модели общества, вполне вероятно, что консервации подлежит модель из "проклятых 90х", допускающая работу социальных лифтов с низов до самого верха исключительно при занятости бандитом или проституткой.

Обе данные общности за 30 лет претерпели предельно широкую дивергенцию.
Современный "бандит" может работать классическим рэкетиром, политиком, чиновником, решать вопросики, в том числе для противозаконных ЧВК, держать сеть ботов, занимать высокое место в иерархии силовых ведомств, решать кто в стране преступник, фальсифицировать выборы, вводить поборы для сотрудников ведомств, кормиться с финансовых аспектов дедовщины в армии. "Бандитов" отличает своеобразная этика, например, убийство и воровство у лохов являются допустимыми, в то время как предательство, крысятничество у своих или вывод общака за рубеж контролируемой территории - табу. "Бандит" привычен к зоне, потому не видит ничего плохого в превращении всей страны в Гулаг, что создает дегуманизирующий альянс с чекистами.

При этом безумная Россия - золотой век "проституции". "Проститутки" могут работать общественниками, экспертами, политологами, журналистами, возбуждать дела, осуждать невиновных, писать статьи, обосновывающие любую глупость, торговать религией, сводить с ума жен и престарелых родственников бандитов эзотерикой и духовными практиками. Для "проституток" табу - сама этика, единственная норма - полная преданность хозяину.

Главное отличие "бандитов" от "проституток" - ответственность. "Бандит" живет по ненормативным законам своего мира и лично отвечает за последствия своих действий. Фактически "бандит" стал новым феодалом в сословном строе. Да, история указывает, что это естественная причина зарождения феодализма. "Проститутка" же безответственна и может творить любую ерунду в строго определенном диапазоне пока ее оберегает влиятельный покровитель, в том числе оскорблять "бандитов" рангом пониже покровителя и избегать обратной силы для комментариев в интеренете в то время как для высказываний оппозиционеров к аналогичным действиям применяется принцип длящихся правонарушений. Отсюда вытекает различие в самостоятельности. "Бандит" хоть и находится в созависимости с другими "бандитами", является самостоятельным актором, в то время как "проститутка" является лишь прокси для действий более крупных сил.

Технологические революции последних лет, несмотря на зачистку промышленности, обеспечили доступность социальных лифтов для широких слоев населения, минуя сословный феодальный мир проституции и бандитизма, но похоже, что белоруссизация призвана положить конец этому явлению. Неумеренный этатизм вводит надзор в те сферы, что изначально находились за пределами интересов братского круга: литература, музыка, иные формы искусства, IT. И надзор приносит в данные направления правила, сообразные культуре российских элит.

Ненормативная культура управления, дополнительно подпитываемая герметизацией системы способствует рекриминализации общества: борьба системы с независимой журналистикой и правозащитными организациями обеспечивает тотальную виктимность бизнеса в случае слияния преступности с силовыми структурами.

Феодализм гарантирует свободу слова исключительно придворным шутам, в современной модели, входящим в группу "проституток". Шут осведомлен о настроении феодала, и потому насмехается лишь над его врагами, зная, что за слишком дерзкую шутку о хозяине можно лишиться головы. В народе же распространяются уленшпигели, борьба с которыми становится первоочередной для государства: черни недозволено разносить крамолу.

К сожалению, после прекращения личной диктатуры по медицинским причинам, современная консервация феодализма гарантирует новые 90е, причём предельно жесткие: исходный уровень криминализации даже заведенного усатым весельчаком в лагеря советского общества была значительно ниже, чем сейчас.

Наивная политология



group-telegram.com/greyshemes/857
Create:
Last Update:

Криминализация и консервация феодализма в рамках белоруссизации

Предельно интересно о каком консерватизме постоянно идет речь в политических тг-каналах. Что консервируем на раннюю зиму?

С учетом происхождения современных элит и классовой модели общества, вполне вероятно, что консервации подлежит модель из "проклятых 90х", допускающая работу социальных лифтов с низов до самого верха исключительно при занятости бандитом или проституткой.

Обе данные общности за 30 лет претерпели предельно широкую дивергенцию.
Современный "бандит" может работать классическим рэкетиром, политиком, чиновником, решать вопросики, в том числе для противозаконных ЧВК, держать сеть ботов, занимать высокое место в иерархии силовых ведомств, решать кто в стране преступник, фальсифицировать выборы, вводить поборы для сотрудников ведомств, кормиться с финансовых аспектов дедовщины в армии. "Бандитов" отличает своеобразная этика, например, убийство и воровство у лохов являются допустимыми, в то время как предательство, крысятничество у своих или вывод общака за рубеж контролируемой территории - табу. "Бандит" привычен к зоне, потому не видит ничего плохого в превращении всей страны в Гулаг, что создает дегуманизирующий альянс с чекистами.

При этом безумная Россия - золотой век "проституции". "Проститутки" могут работать общественниками, экспертами, политологами, журналистами, возбуждать дела, осуждать невиновных, писать статьи, обосновывающие любую глупость, торговать религией, сводить с ума жен и престарелых родственников бандитов эзотерикой и духовными практиками. Для "проституток" табу - сама этика, единственная норма - полная преданность хозяину.

Главное отличие "бандитов" от "проституток" - ответственность. "Бандит" живет по ненормативным законам своего мира и лично отвечает за последствия своих действий. Фактически "бандит" стал новым феодалом в сословном строе. Да, история указывает, что это естественная причина зарождения феодализма. "Проститутка" же безответственна и может творить любую ерунду в строго определенном диапазоне пока ее оберегает влиятельный покровитель, в том числе оскорблять "бандитов" рангом пониже покровителя и избегать обратной силы для комментариев в интеренете в то время как для высказываний оппозиционеров к аналогичным действиям применяется принцип длящихся правонарушений. Отсюда вытекает различие в самостоятельности. "Бандит" хоть и находится в созависимости с другими "бандитами", является самостоятельным актором, в то время как "проститутка" является лишь прокси для действий более крупных сил.

Технологические революции последних лет, несмотря на зачистку промышленности, обеспечили доступность социальных лифтов для широких слоев населения, минуя сословный феодальный мир проституции и бандитизма, но похоже, что белоруссизация призвана положить конец этому явлению. Неумеренный этатизм вводит надзор в те сферы, что изначально находились за пределами интересов братского круга: литература, музыка, иные формы искусства, IT. И надзор приносит в данные направления правила, сообразные культуре российских элит.

Ненормативная культура управления, дополнительно подпитываемая герметизацией системы способствует рекриминализации общества: борьба системы с независимой журналистикой и правозащитными организациями обеспечивает тотальную виктимность бизнеса в случае слияния преступности с силовыми структурами.

Феодализм гарантирует свободу слова исключительно придворным шутам, в современной модели, входящим в группу "проституток". Шут осведомлен о настроении феодала, и потому насмехается лишь над его врагами, зная, что за слишком дерзкую шутку о хозяине можно лишиться головы. В народе же распространяются уленшпигели, борьба с которыми становится первоочередной для государства: черни недозволено разносить крамолу.

К сожалению, после прекращения личной диктатуры по медицинским причинам, современная консервация феодализма гарантирует новые 90е, причём предельно жесткие: исходный уровень криминализации даже заведенного усатым весельчаком в лагеря советского общества была значительно ниже, чем сейчас.

Наивная политология

BY Наивная политология


Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260

Share with your friend now:
group-telegram.com/greyshemes/857

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from ru


Telegram Наивная политология
FROM American