Илон Маск и Вивек Рамасвами возглавят новое Министерство по повышению эффективности госуправления (DOGE) в команде Трампа. Под этими четырьмя буквами скрывается начало важнейшей эпохи, когда вся жизнь Белого дома и Капитолия превратится в сущий ад, где горят все прежние консервативные устои американского управления. Все дело в том, что американское общество может сколь угодно топить за гендерное равенство, быть "опен майндед" и проводить свои социальные революции, но когда дело доходит до государственной машины, там всем спокойнее жить по-старому. Поэтому второй президент — возрастной, а Камала осталась молодцом и идолом просто за то, что так смело в этом поучаствовала. И вот приходит Маск. Сокращения, цифровизация, оптимизация и прочие страшные для американских чиновников слова, которые не так давно шумели в офисе бывшего твиттера — теперь не пустой звук. А вот Вивек Рамасвами своими консервативными взглядами нужен, чтобы контрастировать на фоне управленческого перформанса Маска и успокаивать народ, привыкший к стабильности.
Илон Маск и Вивек Рамасвами возглавят новое Министерство по повышению эффективности госуправления (DOGE) в команде Трампа. Под этими четырьмя буквами скрывается начало важнейшей эпохи, когда вся жизнь Белого дома и Капитолия превратится в сущий ад, где горят все прежние консервативные устои американского управления. Все дело в том, что американское общество может сколь угодно топить за гендерное равенство, быть "опен майндед" и проводить свои социальные революции, но когда дело доходит до государственной машины, там всем спокойнее жить по-старому. Поэтому второй президент — возрастной, а Камала осталась молодцом и идолом просто за то, что так смело в этом поучаствовала. И вот приходит Маск. Сокращения, цифровизация, оптимизация и прочие страшные для американских чиновников слова, которые не так давно шумели в офисе бывшего твиттера — теперь не пустой звук. А вот Вивек Рамасвами своими консервативными взглядами нужен, чтобы контрастировать на фоне управленческого перформанса Маска и успокаивать народ, привыкший к стабильности.
BY Навстречу Трансферу
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform.
from ru
