Мы опубликовали годовой выпуск Мониторинга мировой экономики и геополитических рисков GlobBaro HSE.

Это уникальный для русскоязычного пространства материал, подводящий экономические и геополитические итоги 2024 года и формулирующий ключевые вызовы и ожидания на 2025 год. Кроме стандартного для мониторинга обзора макроэкономической динамики и сырьевых рынков, выпуск содержит разделы, посвященные протекционизму и санкциям, дедолларизации, энергопереходу, искусственному интеллекту, полупроводникам, редкоземельным металлам и многому другому.

Сотни источников, огромный тематический охват и самая свежая информация - все в максимально сжатом и емком формате!

Ровно пять лет назад, 11 марта 2020 года, ВОЗ объявила вспышку COVID-19 пандемией. Сегодня в Валдайском клубе состоялась дискуссия о том, как коронавирус поменял наш мир – с социальной, политической, экономической точки зрения. Дискуссия получилась очень содержательной – мне давно не было так интересно на подобного рода семинарах.

Основная мысль моего выступления состояла в том, что пандемия нарушила нормальную цикличность экономических и общественных процессов. Период после окончания Великой рецессии 2008-2009 гг. и вплоть до 2020 г. – самый длительный период непрерывного экономического роста в истории мировой экономики. За ним неизбежно должен был последовать кризис, а кризисы в экономике выполняют роль санитаров леса: они расчищают накопленные противоречия и позволяют совершить качественный скачок, ведущий к новому периоду роста. Пандемия, заместившая собой «нормальный» экономический кризис, не позволила этого сделать. Она не только не разрешила никаких противоречий, но напротив, усугубила их.

1️⃣ Неравенство внутри стран. «Нормальный» кризис ведет к его сокращению, так как доходы от капитала обычно падают сильнее доходов от труда, которые более инертны и часто защищены государством. В пандемию все произошло наоборот: фондовые рынки после короткого падения устремились вверх (в основном за счет технологичных компаний), а трудовые доходы резко упали, особенно у относительно низкоквалифицированных работников, которые не смогли перейти на дистант.

2️⃣ Социальная и политическая поляризация в развитых странах. Люди перестали общаться друг с другом (средний американец даже сейчас, спустя 5 лет после пандемии, проводит дома больше на 100 минут в день и существенно меньше общается с людьми), зато гораздо больше пользуется социальными сетями, которые устроены так, что всегда подтверждают твою точку зрения. Отсюда – популизм, нервозность политической жизни, краткость горизонтов принятия решений.

3️⃣ Крах институтов глобального регулирования. На выходе из кризиса 2008-2009 гг. мы наблюдали координацию действий ведущих стран в рамках резко усилившейся Группы двадцати. Из пандемии каждый выходил поодиночке. Появилась новая линия разлома между развитыми и развивающимися странами, касающаяся вопроса распространения (а точнее сказать – нераспространения) вакцин. На Глобальном Юге это помнят до сих пор. В достижении Целей устойчивого развития – а это символ мультилатерализма 2010-х годов – потеряно три года. Доверие к международным институтам и тем более вера в их эффективность подорваны во всем мире.

4️⃣ Долговой кризис. В 2019 г. глобальный долг составлял около 220% мирового ВВП, сегодня – более 300%. В 2020 г. долг в основном рос за счет массовых фискальных стимулов в развитых странах. Дальше они же (среди прочего) спровоцировали инфляцию, с ней стали бороться высокими процентными ставками, что спровоцировало усугубление долгового кризиса уже в развивающемся мире. В итоге сегодня более 40% населения мира живет в странах, где расходы на обслуживание долга выше, чем расходы на образование или здравоохранение.

5️⃣ Деглобализация. В период самой пандемии торговля упала слабее, чем ожидалось: товарный экспорт сократился в 2020 г. всего на 8% – даже меньше, чем в 2009 г. (в основном из-за того, что основное сокращение выпуска произошло в неторгуемых секторах). Но последствия этим не исчерпываются. Компании стали перестраивать производственные цепочки, выстраивая страховочную сеть от обрывов поставок. Сегодня эта же сеть – основа стратегий ниаршоринга, френдшоринга, Китай+1 и т.д. Как выяснилось, при принятии решений о размещении производств от эпидемиологических соображений до стратегических – всего шаг. Ну а от стратегических соображений – еще один шаг до протекционизма. Собственно эти шаги уже решительно сделаны.

Все перечисленные проблемы родились задолго до пандемии, но она, вместо того чтобы, подобно «нормальным» экономическим кризисам, стать пусть болезненным, но все же «очищением» от них, стала скорее катализатором их дальнейшего усиления. С этими проблемами нам в обозримом будущем жить.

Сегодня последний день приема заявок на вакансии стажеров-исследователей в Лабораторию экономики изменения климата НИУ ВШЭ. Если вы студент или аспирант Вышки и вам интересна тема экономических аспектов изменения климата, не упускайте этот шанс!

Представляем второй выпуск подкаста "Поворот к природе", выпускаемого Лабораторией экономики изменения климата НИУ ВШЭ при поддержке Факультета мировой экономики и мировой политики. Выпуск посвящен эволюции концепции устойчивого развития, а гостем стала Александра Морозкина, заместитель декана Факультета по науке. Прослушать подкаст можно по ссылкам ниже:

Яндекс.Музыка
ВК
Apple Podcasts
Spotify
Другие платформы

В англоязычном журнале "Известия РАН. Физика атмосферы и океана" вышла наша с Александром Чернокульским статья "Climate Risks in Russia: Ranking of Regions by Adaptation Needs". Это англоязычная и немного скорректированная версия нашей работы, предлагающей рейтинг российских регионов по необходимости адаптации к изменению климата и опубликованной в Журнале Новой экономической ассоциации. Среди прочего, в данную версию добавлены карты, демонстрирующие регионы с максимальным уровнем риска по четырем опасностям, связанным с изменением климата: волны тепла, лесные пожары, усиление водного стресса и таяние вечной мерзлоты.

Работа же над рейтингом у нас продолжается, и впереди еще много интересного

Пару недель назад побывал на Innovation Island Forum в Коломбо. Интереснейшее мероприятие с участием представителей из порядка 50 стран, посвященное перспективам островных государств и стратегиям развития Глобального Юга в целом.

Почти все плохое, что в принципе может произойти со страной, в последние годы произошло со Шри-Ланкой. Еще в 2010-е гг. она залезла в долговой кризис (причем попала в зависимость одновременно и от западных кредиторов, и от китайцев, которые вложились в порт и аэропорт, а те в итоге не дали должной отдачи). На долговой кризис наложилась остановка туризма из-за террористических атак 2019 г., а потом и коронавируса. Когда все начало сыпаться, правительство не придумало ничего лучше, как привязать рупию к доллару, в результате получило двойной обменный курс. Эмигранты стали осуществлять переводы в Шри-Ланку в обход банковской системы, что спровоцировало проблемы с ликвидностью. Правительство же стало угрожать эмигрантам заморозкой банковских счетов. Одновременно на фоне высоких цен на удобрения в период пандемии было принято решение вообще отказаться от них и развивать органическое сельское хозяйство. Результат – падение урожайности риса на 20% и кризис в сельском хозяйстве. В общем, плохая внешняя конъюнктура и идиотские политические решения – и привет, крупнейший кризис в истории страны с падением ВВП на 7,4% в 2022 г. и 2,3% в 2023 г. Дальше – государственный переворот и хаос: наверное, некоторые помнят кадры того, как протестующие купаются в бассейне президентской резиденции.

А потом все неожиданно быстро наладилось. Помогли и МВФ, и Всемирный банк, и азиатские страны, доверие восстановилось, денежные переводы вернулись, инвестиции возобновились, а ВВП стал быстро расти (4,5-5% по итогам 2024 г.). Сегодня Шри-Ланка – это история успешного посткризисного восстановления.

Во главе страны – президент-марксист «от сохи» Анура Диссанаяке (на фото). В своей речи он, как положено, выступал за то, что инновации должны быть ближе к народу, а не узурпированы крупным бизнесом. Премьер-министр Харини Амарасурия – напротив, бывшая профессор социологии с британским PhD. Ее речь была в основном за инклюзивность и равные возможности.

⬆️ продолжение предыдущего поста

На Шри-Ланке не так много точек роста, но они есть.

1. Туризм, который должен становиться все более премиальным и, как следствие, высокомаржинальным. Кстати, туристы из России, которых здесь полно – среди основных клиентов.

2. Цифровые технологии. Это область, которую многие развивающиеся страны рассматривают как инструмент «обгоняющего» развития: новые технологии позволяют выстраивать цифровую общественную инфраструктуру, недостижимую для развитых стран. Ролевая модель – Индия, где интеграция цифрового ID и электронных платежей позволили создать платежную систему нового поколения, охватывающую все население страны: на Индию сегодня приходится половина цифровых платежей мира. Не поверите, но на Шри-Ланке есть и стратегия создания искусственного интеллекта, причем «суверенного», адаптированного к сингальскому языку. Власти надеются, что ИИ позволит кардинально повысить эффективность традиционных отраслей, включая сельское хозяйство и рыболовство.

3. Голубая экономика – развитие умного рыболовства и морской логистики, адаптация морских экосистем к изменению климата.

4. Возобновляемая энергетика. Сейчас 41% баланса производства электроэнергии – это гидроэнергия, а 35% – уголь, который приходится завозить из-за рубежа. Снизить зависимость от него – важнейшая задача. А ветра и солнца – полно.

5. Вовлечение женщин в экономическую активность. Для многих развивающихся стран, включая Шри-Ланку – это важнейший драйвер экономического роста

В плане внешнеэкономических связей будущее Шри-Ланки – с Индией и Китаем. Про Россию не говорили практически ничего, про Европу напрочь забыли. Самое яркое упоминание о последней – в дискуссии о необходимости транспарентности при финансировании проектов: «Вот посмотрите на Европу. Кроме бюрократии они ничего не производят. И какова ее роль в глобальных делах?»

P.S. В списке спикеров – я в паре строчек от Муттии Муралитарана. Думаю, никому из читателей это ни о чем не говорит. А между тем для индийца или шри-ланкийца это как если бы я выступал вместе с Криштиану Роналду или с Зинедином Зиданом. Только из мира крикета.

​Посетил юбилейный, 10-й по счету форум Raisina Dialogue в Дели. 3500 участников из 125 стран. Среди них – непосредственно Нарендра Моди, который, правда, по обыкновению не выступал, премьер-министр Новой Зеландии, десяток бывших глав государств, два десятка действующих министров иностранных дел, множество других видных деятелей – от Рафаэля Гросси до Нуриэля Рубини. Была и недавно назначенная Тулси Габбард (ее выступление потом все обсуждали как мастер-класс того, как, говоря двадцать минут, не сказать вообще ничего).

Ключевой темой была тема мира, увязанная с вопросами прихода Трампа, украинского конфликта и европейской безопасности. В обсуждениях в основном солировали европейцы, которые теперь все сплошь like-minded, поэтому на сессиях не покидало ощущение, что слушаешь десять раз одно и то же.

1️⃣ В Европе форменная истерика. Часть в красках описала Анастасия Лихачева, но было много чего еще интересного. У этих людей рухнул весь мир: Путин им уже видится осаждающим по очереди Берлин, Париж и Лондон, а американцы больше не помогут. На последней сессии модератор в шутку запретил называть слово «Россия», так как в предыдущих дискуссиях оно уже звучало 1500 раз. Каждый из европейских спикеров продержался 15 секунд, после чего стал говорить об «угрозе из страны к востоку от НАТО». На другой сессии наблюдал три очень симптоматичные реакции представителей европейских стран на Трампа. Первый убеждал всех и самого себя, что Европейский союз выживет, потому что не может не выжить. Вторая уверяла, что Европе давно пора было стать более независимой, и она станет только сильнее. Третий же (между прочим, зампред Мюнхенской конференции по безопасности) заявил, что Вэнс в своей мюнхенской речи вообще-то был прав, что европейцы раньше недостаточно прислушивались к запросам и чаяниям своего партнера. Задача теперь – обязательно доказать партнеру свою важность.

2️⃣ Дискуссии о необходимости милитаризации в Европе уже не существует. Точнее ее периодически пытаются поднимать Венгрия и в меньшей степени Словакия, но остальные их за это дружно презирают. Мейнстрим уже решил, что Европе необходимо переходить от welfare к warfare, не считаясь с последствиями. Впрочем, как это делать, никто не понимает. Один твердит про то, что необходимо с десяток общеевропейских проектов уровня Airbus. Другие мечтают, что у Европы через пять лет появятся полноценный президент и общая оборонная политика. Между тем, признается, что главными двигателями милитаризации Европы сейчас являются человек, который вообще не в Европе (Стармер), тот, кто уже по сути не при делах (Макрон) и тот, кто еще даже не принял дела (Мерц). В принципе никто не представляет, как в европейских условиях скоординировать такого рода инициативы и при этом еще оказаться избранным на следующий срок. Возможно, правильный ответ – просто громко говорить на эту тему и особо ничего не делать, так как сделать все равно ничего не сможешь.

3️⃣ В странах Юга от европейской дискуссии откровенно офигевают, тихо крутят пальцем у виска, но не очень понимают, что могут поделать и просто надеются на мир, опасаясь, что от такой истерики дальше может запахнуть жареным. Трамп тоже всех волнует, но без такого надрыва, как в Европе. Как было сказано на одной из сессий – Америка всю жизнь всех эксплуатировала, но Трамп хотя бы не пытается этого скрывать. И непонятно, что хуже – трамповские тарифы, которые сопровождаются какими-никакими условиями, или, скажем, европейский СВАМ, когда развивающиеся страны просто ставят перед фактом.

Продолжение ⬇️

После каждого моего выступления о месте России в современной мировой экономике, а также в любом общении с иностранцами о текущих российских делах мне обязательно задают один и тот же вопрос: не слишком ли Россия зависит от Китая?

Вот написал об этом в Коммерсантъ

Завтра у нас в гостях Сурджит Бхалла - индийский экономист, писатель член консультативного совета фонда EGROW, исполнительный директор МВФ от Индии (2019–2022 гг.). Доктор Бхалла выступит с лекцией на тему "Индия - на пути к стране среднего класса", дальше устроим обсуждение. Приходите, будет интересно. Отличная возможность из первых рук узнать о стране, которая будет во многом определять развитие мировой экономики в ближайшие десятилетия

Наша с Александром Чернокульским работа над рейтингом российских регионов по необходимости адаптации к изменению климата (раз и два) пошла в народ. По ее мотивам - заметка в "Аргументах и фактах"