«Мне приходилось жить на два часовых пояса, но времени всё равно не хватало»

Любовь твоя — сжатый воздух в горле.
Ржавой бритвой скребёт нутро. Прошу, напоследок обо мне вспомни — Даже если тебе всё равно.
В груди смеялась белая птица, когтями рвала нутро.
Люби меня здесь и сейчас. Даже если тебе все равно.

Вынеси сор из избы, если хате гореть.
Белая птица сегодня начала петь.
О том, что было и уже не вернётся. Люби, даже если тебе все равно.

Дворник вещал бездомным детей
Те тонули в кровавых звуках.
Мы учились целоваться на ещё не остывших трупах.
Вгрызаться в суть, воспевать пустоту.

Завтра на наших телах будут учиться любить другие. Всё это лишь ревность, сжатая в двадцать четыре строки.

Админу на новый комп 5469020012837614

Админ заходит в группу каждое утро.

Молчать — верить самому себе.

— Альбер Камю

"Ты знаешь, я вчера писал про Бога,
А получилось снова о тебе"

«Слова, брошенные в порыве ненависти, вырастут деревьями скорби»

Весна опять наебала;
Вместо тепла - холод.
Моя авторучка застыла
меня окружает город.
Трава, которая имела глупость вылезти,
выглядит лицемерным вызовом
уже подыхающей зиме.
Машины едут в сторону центра,
может, там хоть немного теплее.
Птицы, что вчера надрывались, ополоумев,
все как одна заткнулись,
как будто их просто не стало.
Весна опять нае***а
этот проклятый город.
Моя авторучка застыла.
Вместо тепла - холод.

14.00.19.04.05.

Это было первое утро после похорон. Молчание разлилось по дому, как ртуть — тяжёлое, ядовитое.

Звуки музыки напоминали выстрел в закрытой комнате. Пальцы выбивали ноту за нотой, вытачивая симфонию боли. С каждым тактом звук глух, проваливаясь в сырую могилу памяти. Я хоронил свой талант. Закапывал его живьём — ради будущего, которого, возможно, не будет.

Он подошёл молча. Его рука легла на плечо — от неё веяло холодом. Как от мраморной статуи, которую он так любил больше, чем нас.

Крышка пианино (чёрного, напоминающего гроб матери) рухнула. Воздух взорвался криком сломанных пальцев. Вот она — точка невозврата.
Последнее, что я увидел — улыбку отца в чёрном зеркале инструмента. Пианино стало гильотиной. Жаль, не было публики, палач остался без оваций.
«Девять»

"Наш поцелуй поножовщина"

Лицемерное манипулирование восприятием несовершеннолетней аудитории путем распространения псевдоморализаторского мракобесия для демонстрации своего мнимого превосходства.

«Я стану после смерти гражданином Рима»

"Война — это свойство иррациональное, то, что выходит за рамки обыденности. Но когда твой каждый шаг предопределён, всё становится бессмысленно. Только смерть — вот что настоящее: убивший дракона сам становится драконом, познавший смерть обязан занять её место. Таковы правила мироздания, вселенная не терпит пустоты."
Камикадзе любви

«Под ногами хрустит древнейшая городская грязь, последние кристаллы всего, что город отверг, чему угрожал, что лгал своим детям. Каждый слышал голос — тот, что говорил, казалось, только с ним»