А вот еще забыла рассказать в предыдущем посте (хотя собиралась к этому его подвести) - отдельная тема, которая для меня важна в Москве – это театр. Конечно, в Париже есть театр, есть опера, есть балет, есть даже Гранд Опера, есть большое русское сообщество – можно попасть на спектакль к Васе Березину (правда, я ни разу не была, но надеюсь, что все впереди). В Москве я могу ходить в театр без оглядки на язык, потому что если не брать в расчет оперу, которая может быть на разных языках (но все же субтитры), то драматический театр тут гораздо понятнее, хотя бы в плане языка.
Поэтому, не откладывая в долгий ящик, я решила пойти в театр. Первым спектаклем стал «Коридор Барто», который поставили «Дочери Сосо». Это камерное представление во всех смыслах – идет час на небольшой сцене, где актрисы чуть не задевают зрителей первого ряда, где можно видеть не только сюжет и действие, которые происходят на сцене, но и лица и глаза актрис. Это действительно важно. В какой-то момент, я поняла, что с одной из актрис мы зацепились глазами – новое для меня чувство смотреть в глаза играющему актеру. А девушки очень симпатичные, на них хочется смотреть и смотреть… И это я не про красоту в ее обычном современном понимании, а про то, что они светлые, открытые, смелые… Хотя и в том самом обычном понимании красоты тоже очень красивые… Просто этот аспект отходит на второй план.
Хороший и добрый спектакль, который напоминает нам о прочитанном в детстве, о том, как все это заложенное в нас в детстве вылазит теперь на приеме у психотерапевтов, может быть мешает нам в нашей взрослости? А может мы готовы это принять и посмеяться?
У меня тоже была книжка Барто в детстве, и мои чувства к ней очень смешанные: с одной стороны я ее любила и помню до сих пор, а с другой, помню, как говорила папе: «Все, дальше не читай, не хочу…» - это я не хотела, чтобы бычок снова упал . Ну а потом были «Му-му» и вся прочая классика, на которой мы выросли.
У меня, видимо, не получился тот эффект, который я должна была почувствовать от спектакля, но получилось что-то другое – ностальгия, красота, которая для каждого своя, и чувство эмпатии то ли к бычку, то ли к себе маленькой, всхлипывающей над книжкой, то ли еще над кем-то или чем-то, о ком и о чем мы подумали на этом спектакле.
Поэтому, не откладывая в долгий ящик, я решила пойти в театр. Первым спектаклем стал «Коридор Барто», который поставили «Дочери Сосо». Это камерное представление во всех смыслах – идет час на небольшой сцене, где актрисы чуть не задевают зрителей первого ряда, где можно видеть не только сюжет и действие, которые происходят на сцене, но и лица и глаза актрис. Это действительно важно. В какой-то момент, я поняла, что с одной из актрис мы зацепились глазами – новое для меня чувство смотреть в глаза играющему актеру. А девушки очень симпатичные, на них хочется смотреть и смотреть… И это я не про красоту в ее обычном современном понимании, а про то, что они светлые, открытые, смелые… Хотя и в том самом обычном понимании красоты тоже очень красивые… Просто этот аспект отходит на второй план.
Хороший и добрый спектакль, который напоминает нам о прочитанном в детстве, о том, как все это заложенное в нас в детстве вылазит теперь на приеме у психотерапевтов, может быть мешает нам в нашей взрослости? А может мы готовы это принять и посмеяться?
У меня тоже была книжка Барто в детстве, и мои чувства к ней очень смешанные: с одной стороны я ее любила и помню до сих пор, а с другой, помню, как говорила папе: «Все, дальше не читай, не хочу…» - это я не хотела, чтобы бычок снова упал . Ну а потом были «Му-му» и вся прочая классика, на которой мы выросли.
У меня, видимо, не получился тот эффект, который я должна была почувствовать от спектакля, но получилось что-то другое – ностальгия, красота, которая для каждого своя, и чувство эмпатии то ли к бычку, то ли к себе маленькой, всхлипывающей над книжкой, то ли еще над кем-то или чем-то, о ком и о чем мы подумали на этом спектакле.
Сегодня у моей мамы День рождения. Сейчас пойду ее поздравлять.
А в Париже сегодня открывается выставка Ники де Сен-Фалль, Жана Тингели, Понтуса Хюльтена. Тоже значимое событие – я очень хотела на нее попасть и, надеюсь, еще попаду, учитывая то, что мне дали визу, а выставка продлится до 4.01.2026. Но я очень рада, что в этом году я здесь в Москве и смогу поздравить маму лично, а не по телефону и издалека. А если бы я сейчас была в Париже, то точно уже покупала бы билеты на выставку, потому что жду с нетерпением, когда ее увижу.
Вот такой значимый , во всех смыслах, день получается.
А в Париже сегодня открывается выставка Ники де Сен-Фалль, Жана Тингели, Понтуса Хюльтена. Тоже значимое событие – я очень хотела на нее попасть и, надеюсь, еще попаду, учитывая то, что мне дали визу, а выставка продлится до 4.01.2026. Но я очень рада, что в этом году я здесь в Москве и смогу поздравить маму лично, а не по телефону и издалека. А если бы я сейчас была в Париже, то точно уже покупала бы билеты на выставку, потому что жду с нетерпением, когда ее увижу.
Вот такой значимый , во всех смыслах, день получается.
В пространстве Cube Moscow в галерее PA до 6 июля проходит выставка Ани Желудь «Абзац», которая открылась в мае, еще при жизни художницы.
Я, конечно, читала кураторский текст, хотя, признаюсь честно, читаю их не всегда. Как правило, на выставках мне хочется ощущения от работ и художника, а не умных сбитых концепций. В этот раз прочла, но не запомнила, а запомнила другое. Слышала про эту выставку разные отзывы – например, предположения, что экспозицию создавала не сама художница, и это очень заметно. Это действительно так: художница успела передать объекты галерее и оказалась в больнице (это из экспликации), с ней не было связи, а когда сотрудникам галереи все-таки удалось с ней как-то связаться, она сказала, что это абстракция, и они сами могут придумать, решить, как это сделать (это уже со слов тех, кто имеет отношение к галерее). Получилось ли это хуже или лучше, чем если бы сама художница принимала участие в создании экспозиции, в нынешнем контексте мне кажется не так и важно, и показать она хотела, конечно, совсем другое, не то, что, например, я увидела сейчас в этой выставке – а я совершенно не объективна.
Те, кто знаком с ее творчеством, конечно, много раз видели ее объекты из металла – понятные, обычные (от того только более живые), четкие, и эта абстракция становится похожа на желание все разрушить, заменить уверенную прямую линию хаосом и случайность. Зачем? Что бы начать собирать сначала – так мне казалось. Так поэт комкает лист со своими стихами, чтобы потом писать снова, так ребенок топчет замок из песка, чтобы на его месте начать новое строительство. Но нет, просто топчет и завороженно смотрит на его обломки, которые кажутся ему прекраснее всех замков. Так и нам она оставила свой хаос, свою абстракцию, которую нам уже не собрать, да и нужно ли.
Я, конечно, читала кураторский текст, хотя, признаюсь честно, читаю их не всегда. Как правило, на выставках мне хочется ощущения от работ и художника, а не умных сбитых концепций. В этот раз прочла, но не запомнила, а запомнила другое. Слышала про эту выставку разные отзывы – например, предположения, что экспозицию создавала не сама художница, и это очень заметно. Это действительно так: художница успела передать объекты галерее и оказалась в больнице (это из экспликации), с ней не было связи, а когда сотрудникам галереи все-таки удалось с ней как-то связаться, она сказала, что это абстракция, и они сами могут придумать, решить, как это сделать (это уже со слов тех, кто имеет отношение к галерее). Получилось ли это хуже или лучше, чем если бы сама художница принимала участие в создании экспозиции, в нынешнем контексте мне кажется не так и важно, и показать она хотела, конечно, совсем другое, не то, что, например, я увидела сейчас в этой выставке – а я совершенно не объективна.
Те, кто знаком с ее творчеством, конечно, много раз видели ее объекты из металла – понятные, обычные (от того только более живые), четкие, и эта абстракция становится похожа на желание все разрушить, заменить уверенную прямую линию хаосом и случайность. Зачем? Что бы начать собирать сначала – так мне казалось. Так поэт комкает лист со своими стихами, чтобы потом писать снова, так ребенок топчет замок из песка, чтобы на его месте начать новое строительство. Но нет, просто топчет и завороженно смотрит на его обломки, которые кажутся ему прекраснее всех замков. Так и нам она оставила свой хаос, свою абстракцию, которую нам уже не собрать, да и нужно ли.
Хорошие выставки бывают такими короткими… Пока собиралась написать про экспозицию Юлии Резниковой «Темная вода» в Зверевском центре современного искусства, поняла, что писать уже некогда - финисаж 28 июня, а не поделиться просто невозможно. Очень мощные, цепляющие работы, а Юлию я последнее время считаю одной из сильнейших наших художниц. Еще два дня можно успеть посмотреть ее работы вживую.
У меня еще немного осталось, что сказать о Париже, так что на этой неделе предлагаю мысленно вернуться туда (хотя там и жара невыносимая, как говорят)
Незадолго до отъезда я сходила в Музей Жакмар-Андре (Musée Jacquemart-André) – давно собиралась. Но такое странное чувство меня преследовало, как будто я Шурик (из тех самых приключений Шурика): собираюсь зайти в следующий зал, и вроде уже знаю, что я там увижу, поднимаюсь по лестнице и совершенно уверена, что там наверху меня ждет очень странная фреска. И правда! (Это еще и фреска Тьеполо) Ну в какой-то момент я все-таки вспомнила, уже была в этом музее года два назад.
Резиденция была построена во второй половине XIX века по заказу супругов Нели Жакмар и Эдуара Андре, обладавших обширной коллекцией произведений искусств. В википедии сказано (верите вы ей или нет…), что эта коллекция по значимости следует сразу за Лувром.
А я так и подумала, между прочим, что это музей для тех, кому в Лувре чего-то не хватило, а особенно, для тех кому показалось, что в Лувре маловато итальянской живописи.
Но все же, за чем стоит идти в Музей Жакмар-Андре? За Андреа Мантенья, за Боттичелли (не самый мой любимый художник, мягко говоря, но эта Мадонна с младенцем мне понравилась), а еще за потолком Джироламо да Сантакроче. Пишут, что там еще Рембрандт должен быть, но я его как-то упустила, сфокусировавшись на итальянском зале. Видимо, мне тоже итальянцев в Лувре не хватило.
Незадолго до отъезда я сходила в Музей Жакмар-Андре (Musée Jacquemart-André) – давно собиралась. Но такое странное чувство меня преследовало, как будто я Шурик (из тех самых приключений Шурика): собираюсь зайти в следующий зал, и вроде уже знаю, что я там увижу, поднимаюсь по лестнице и совершенно уверена, что там наверху меня ждет очень странная фреска. И правда! (Это еще и фреска Тьеполо) Ну в какой-то момент я все-таки вспомнила, уже была в этом музее года два назад.
Резиденция была построена во второй половине XIX века по заказу супругов Нели Жакмар и Эдуара Андре, обладавших обширной коллекцией произведений искусств. В википедии сказано (верите вы ей или нет…), что эта коллекция по значимости следует сразу за Лувром.
А я так и подумала, между прочим, что это музей для тех, кому в Лувре чего-то не хватило, а особенно, для тех кому показалось, что в Лувре маловато итальянской живописи.
Но все же, за чем стоит идти в Музей Жакмар-Андре? За Андреа Мантенья, за Боттичелли (не самый мой любимый художник, мягко говоря, но эта Мадонна с младенцем мне понравилась), а еще за потолком Джироламо да Сантакроче. Пишут, что там еще Рембрандт должен быть, но я его как-то упустила, сфокусировавшись на итальянском зале. Видимо, мне тоже итальянцев в Лувре не хватило.