3) Как складывалась работа над книгами Бьянки Питцорно?
Ее книги, ее стиль для меня – безусловное очарование, я в них утонул, еще когда впервые прочел «Послушай мое сердце» в переводе Ксении Тименчик (и полгода назад наконец-то имел удовольствие выразить Ксении свою безграничную благодарность). Но, разумеется, до определенного момента я знал Бьянку Питцорно только как самую известную итальянскую детскую писательницу. И только в 2015 году, когда вышел ее первый взрослый роман, в русском издании известный как «Интимная жизнь наших предков», я обнаружил, что вся та игра слов и сюжетов, к которой я за несколько лет успел привыкнуть, во «взрослом» формате дополняется еще и могучим историко-культурным бэкграундом: все-таки не случайно Бьянка изучала античную литературу и несколько лет писала диплом по палеоэтнографии. В «Интимной жизни» есть все это – а также история искусства, немного мистики и сильная детективная линия. В плане комплексности это, наверное, один из самых выдающихся романов начала XXI века. Я в эту книгу влюбился с первой фразы. Просто вдумайтесь: детская писательница за 70 начинает свой первый взрослый роман с умопомрачительной фразы: «Такого оргазма Ада Бертран не испытывала еще никогда в жизни». Я вообще большой любитель первых фраз, но на мой взгляд эта – одна из лучших, наряду с «Все счастливые семьи похожи друг на друга...» и «Однажды весною, в час небывало жаркого заката...» Что касается сложностей, их практически не было. Так получилось, что я сам очень увлечен историей искусства, включая и археологию, неплохо представляю себе кино и античную поэзию: нужно было только внимательно отслеживать отсылки, в том числе внутри текста (благо, в конце синьора Бьянка приводит список литературы). Самым сложным в этой книге оказалось подобрать вариант перевода цитат, поскольку, как оказалось, стихи Сапфо или даже сонеты Данте на русский переведены весьма вольно, и найти сочетание существительного с глаголом, которые как раз обыгрываются в книге, удавалось не сразу. А еще, к моему глубочайшему удивлению, выяснилось, что знаменитая «Баллада о Мулань (Магнолии)», положенная в основу диснеевского мультика и вообще классическая для китайской поэзии, на русский не переведена вообще. Пришлось обложиться китайским подстрочником, английским прозаическим и итальянским стихотворным переводами, чтобы в итоге получить искомое четверостишие. В общем, не только получил удовольствие, но и обогатился новыми знаниями. На сегодняшний день у меня вышли 4 взрослые книги Питцорно, т.е. весь ее «взрослый» корпус, за исключением «Жития Элеоноры Арборейской» – биографической книги 1984 года. И еще лежат, переведенные, но не изданные, две детские. Они, конечно, все немного разные (скажем, повесть «Ведьма», напечатанная в «Иностранной литературе», стилизована под историческую хронику начала XVII века, а в «Швее с Сардинии» есть легкие черты сентиментальных романов или оперных либретто, которые так любит главная героиня). Но в первую очередь, как мне кажется, это умная, но эмоциональная литература, которую очень приятно и читать, и переводить.
4) Работа над каким переводом принесла больше всего удовольствия? А какая далась тяжело?
С точки зрения удовольствия мои любимые – Бьянка Питцорно и Виола Ардоне. Там просто само летит все. Тяжелее всего дались «Колибри» Сандро Веронези (я реально болел от этой книги, а с ней в итоге приключилась неприятная история, и она вышла в другом переводе) и новая биография Леонардо да Винчи, написанная профессором Карло Вечче. Это действительно очень крутая и, насколько я могу судить, самая полная на сегодняшний день биография с кучей цитат из дневников самого Леонардо... Но переводить этого дислексичного старикашку с СДВГ – удовольствие сильно ниже среднего. При этом у него восхитительные рисунки, схемы (а я, не хвастаясь, в ходе работы пересмотрел едва ли не половину его кодексов, точно больше 3000 страниц, потому что профессор на них ссылается, а мне надо проверить), но что касается писать – как был безграмотным, так и остался. Переводчики очень сильно его приглаживают.
3) Как складывалась работа над книгами Бьянки Питцорно?
Ее книги, ее стиль для меня – безусловное очарование, я в них утонул, еще когда впервые прочел «Послушай мое сердце» в переводе Ксении Тименчик (и полгода назад наконец-то имел удовольствие выразить Ксении свою безграничную благодарность). Но, разумеется, до определенного момента я знал Бьянку Питцорно только как самую известную итальянскую детскую писательницу. И только в 2015 году, когда вышел ее первый взрослый роман, в русском издании известный как «Интимная жизнь наших предков», я обнаружил, что вся та игра слов и сюжетов, к которой я за несколько лет успел привыкнуть, во «взрослом» формате дополняется еще и могучим историко-культурным бэкграундом: все-таки не случайно Бьянка изучала античную литературу и несколько лет писала диплом по палеоэтнографии. В «Интимной жизни» есть все это – а также история искусства, немного мистики и сильная детективная линия. В плане комплексности это, наверное, один из самых выдающихся романов начала XXI века. Я в эту книгу влюбился с первой фразы. Просто вдумайтесь: детская писательница за 70 начинает свой первый взрослый роман с умопомрачительной фразы: «Такого оргазма Ада Бертран не испытывала еще никогда в жизни». Я вообще большой любитель первых фраз, но на мой взгляд эта – одна из лучших, наряду с «Все счастливые семьи похожи друг на друга...» и «Однажды весною, в час небывало жаркого заката...» Что касается сложностей, их практически не было. Так получилось, что я сам очень увлечен историей искусства, включая и археологию, неплохо представляю себе кино и античную поэзию: нужно было только внимательно отслеживать отсылки, в том числе внутри текста (благо, в конце синьора Бьянка приводит список литературы). Самым сложным в этой книге оказалось подобрать вариант перевода цитат, поскольку, как оказалось, стихи Сапфо или даже сонеты Данте на русский переведены весьма вольно, и найти сочетание существительного с глаголом, которые как раз обыгрываются в книге, удавалось не сразу. А еще, к моему глубочайшему удивлению, выяснилось, что знаменитая «Баллада о Мулань (Магнолии)», положенная в основу диснеевского мультика и вообще классическая для китайской поэзии, на русский не переведена вообще. Пришлось обложиться китайским подстрочником, английским прозаическим и итальянским стихотворным переводами, чтобы в итоге получить искомое четверостишие. В общем, не только получил удовольствие, но и обогатился новыми знаниями. На сегодняшний день у меня вышли 4 взрослые книги Питцорно, т.е. весь ее «взрослый» корпус, за исключением «Жития Элеоноры Арборейской» – биографической книги 1984 года. И еще лежат, переведенные, но не изданные, две детские. Они, конечно, все немного разные (скажем, повесть «Ведьма», напечатанная в «Иностранной литературе», стилизована под историческую хронику начала XVII века, а в «Швее с Сардинии» есть легкие черты сентиментальных романов или оперных либретто, которые так любит главная героиня). Но в первую очередь, как мне кажется, это умная, но эмоциональная литература, которую очень приятно и читать, и переводить.
4) Работа над каким переводом принесла больше всего удовольствия? А какая далась тяжело?
С точки зрения удовольствия мои любимые – Бьянка Питцорно и Виола Ардоне. Там просто само летит все. Тяжелее всего дались «Колибри» Сандро Веронези (я реально болел от этой книги, а с ней в итоге приключилась неприятная история, и она вышла в другом переводе) и новая биография Леонардо да Винчи, написанная профессором Карло Вечче. Это действительно очень крутая и, насколько я могу судить, самая полная на сегодняшний день биография с кучей цитат из дневников самого Леонардо... Но переводить этого дислексичного старикашку с СДВГ – удовольствие сильно ниже среднего. При этом у него восхитительные рисунки, схемы (а я, не хвастаясь, в ходе работы пересмотрел едва ли не половину его кодексов, точно больше 3000 страниц, потому что профессор на них ссылается, а мне надо проверить), но что касается писать – как был безграмотным, так и остался. Переводчики очень сильно его приглаживают.
#переводилки_интервью
BY Переводилки
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips.
from ru
