🇰🇿"- А на каком языке я обязана разговаривать? - На казахском! Я казашка, на казахском говори! - То есть мы, русские должны в Россию уехать? - Да, уезжайте. - Вот так врачи наши детей принимают".
А это почти идентичная с Молдавией сцена в дружбонародном Казахстане. Нюанс в том, что инцидент на видео имел место быть в 2018-м году. Задолго до СВО. Врач-казашка не захотела принимать русского ребёнка, потому что его мама не знала казахский язык. Просто тогда подобное редко попадало на видео. А уж после февраля 2022-го всё, что бурлило внутри - прорвало. И стало практически легальным.
🇰🇿"- А на каком языке я обязана разговаривать? - На казахском! Я казашка, на казахском говори! - То есть мы, русские должны в Россию уехать? - Да, уезжайте. - Вот так врачи наши детей принимают".
А это почти идентичная с Молдавией сцена в дружбонародном Казахстане. Нюанс в том, что инцидент на видео имел место быть в 2018-м году. Задолго до СВО. Врач-казашка не захотела принимать русского ребёнка, потому что его мама не знала казахский язык. Просто тогда подобное редко попадало на видео. А уж после февраля 2022-го всё, что бурлило внутри - прорвало. И стало практически легальным.
"For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation.
from ru
