Теперь пришло время для моего анализа закона об иностранных агентах.
Постатейный анализ я сделал в Телеграфе, здесь изложу выводы.
Закон сам по себе никак не препятствует работе НКО, получающих иностранные гранты. Сейчас грузинские НКО в принципе никак не обязаны сообщать публике о своей работе и финансах, здесь отсутствует понятие отчетов в Минюст о потраченных средствах. Единственная отчетность связана только с налогами, которая недоступна публике. Также многие доноры требуют публиковать отчетность, но это их частное требование. Можно сравнить с Формой 990 в США, которая содержит огромный объем информации о деятельности НКО, ее финансах и донорах.
В то же время, декларируемая "Грузинской мечтой" цель прозрачности является ложной. Прозрачность должна обеспечиваться всеми НКО, независимо от того, откуда они получают деньги. Иностранные деньги не являются плохими сами по себе, как не являются сами по себе хорошими внутренние деньги. Почему компаниям в капиталистической экономике можно свободно получать иностранные деньги, а НКО - нет? Почему крохотный фонд помощи абхазским беженцам должен сдавать отчет, а многомиллиардный фонд Иванишвили "Карту" - нет? Здесь нет разумного оправдания. Публичная отчетность должна быть у всех НКО и медиа независимо от того, из какой страны они получают деньги.
Итак, сам по себе закон не мешает работе НКО, и в грузинской реальности маловероятно его злонамеренное применение: очень маленький госаппарат, маленькое число инспекторов, намного более гибкий подход к ошибкам и неточностям, чем в России (придирки к буквам, точкам и запятым здесь не приняты в административной практике). Однако враждебное отношение властей (Иванишвили) к критическим НКО понятно, и это не может не напрягать.
Теперь пришло время для моего анализа закона об иностранных агентах.
Постатейный анализ я сделал в Телеграфе, здесь изложу выводы.
Закон сам по себе никак не препятствует работе НКО, получающих иностранные гранты. Сейчас грузинские НКО в принципе никак не обязаны сообщать публике о своей работе и финансах, здесь отсутствует понятие отчетов в Минюст о потраченных средствах. Единственная отчетность связана только с налогами, которая недоступна публике. Также многие доноры требуют публиковать отчетность, но это их частное требование. Можно сравнить с Формой 990 в США, которая содержит огромный объем информации о деятельности НКО, ее финансах и донорах.
В то же время, декларируемая "Грузинской мечтой" цель прозрачности является ложной. Прозрачность должна обеспечиваться всеми НКО, независимо от того, откуда они получают деньги. Иностранные деньги не являются плохими сами по себе, как не являются сами по себе хорошими внутренние деньги. Почему компаниям в капиталистической экономике можно свободно получать иностранные деньги, а НКО - нет? Почему крохотный фонд помощи абхазским беженцам должен сдавать отчет, а многомиллиардный фонд Иванишвили "Карту" - нет? Здесь нет разумного оправдания. Публичная отчетность должна быть у всех НКО и медиа независимо от того, из какой страны они получают деньги.
Итак, сам по себе закон не мешает работе НКО, и в грузинской реальности маловероятно его злонамеренное применение: очень маленький госаппарат, маленькое число инспекторов, намного более гибкий подход к ошибкам и неточностям, чем в России (придирки к буквам, точкам и запятым здесь не приняты в административной практике). Однако враждебное отношение властей (Иванишвили) к критическим НКО понятно, и это не может не напрягать.
BY Самартали - სამართალი
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands.
from ru
