Дело Алексея Рожкова квалифицировали по статье «террористический акт». Также активисту продлили арест
Сегодня Берёзовский городской суд продолжил рассматривать ходатайство следователя о продлении содержания в СИЗО Алексея Рожкова. Заседание суда было закрытым.
Дело о поджоге военкомата, в котором обвиняют Рожкова, квалифицировали по статье «террористический акт» (ч. 1 со 205 УК РФ) — об этом стало из постановления следователя Евгении Брагиной, которое судья Берёзовского городского суда Оксана Степанова приобщила к делу. Сейчас Алексей обвиняется в «покушении на порчу имущества» (ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 167 УК РФ), максимальное наказание по этому обвинению — 3 года и 8 месяцев. После предъявления обвинения в совершении «террористического акта» Рожкова будет грозить от 10 до 15 лет заключения. «Зона солидарности» считает, что поджог военкомата в России не является терактом.
Напомним, изначально Рожкова обвиняли в покушении на убийство, так как в Берёзовском военкомате, по мнению следствия, якобы находился сторож. Однако позже обвинение переквалифицировали на «покушение на порчу имущества». Подробнее с историей Алексея Рожкова можно ознакомиться в нашем тексте.
Алексею продлили арест на два месяца. Сейчас он находится в Свердловском областном центре судебной и социальной психиатрии на Сибирском тракте для прохождения повторной психиатрической экспертизе. Его перевезли туда за две недели до официальной даты начала экспертизы, не ознакомив с постановлением о её назначении ни Алексея, ни его адвоката.
Дело Алексея Рожкова квалифицировали по статье «террористический акт». Также активисту продлили арест
Сегодня Берёзовский городской суд продолжил рассматривать ходатайство следователя о продлении содержания в СИЗО Алексея Рожкова. Заседание суда было закрытым.
Дело о поджоге военкомата, в котором обвиняют Рожкова, квалифицировали по статье «террористический акт» (ч. 1 со 205 УК РФ) — об этом стало из постановления следователя Евгении Брагиной, которое судья Берёзовского городского суда Оксана Степанова приобщила к делу. Сейчас Алексей обвиняется в «покушении на порчу имущества» (ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 167 УК РФ), максимальное наказание по этому обвинению — 3 года и 8 месяцев. После предъявления обвинения в совершении «террористического акта» Рожкова будет грозить от 10 до 15 лет заключения. «Зона солидарности» считает, что поджог военкомата в России не является терактом.
Напомним, изначально Рожкова обвиняли в покушении на убийство, так как в Берёзовском военкомате, по мнению следствия, якобы находился сторож. Однако позже обвинение переквалифицировали на «покушение на порчу имущества». Подробнее с историей Алексея Рожкова можно ознакомиться в нашем тексте.
Алексею продлили арест на два месяца. Сейчас он находится в Свердловском областном центре судебной и социальной психиатрии на Сибирском тракте для прохождения повторной психиатрической экспертизе. Его перевезли туда за две недели до официальной даты начала экспертизы, не ознакомив с постановлением о её назначении ни Алексея, ни его адвоката.
"The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from ru
