Notice: file_put_contents(): Write of 7141 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 8192 of 15333 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Сóрок сорóк | Telegram Webview: sorok40sorok/699 -
А ведь в этом году стукнуло 50 лет Эфиопской революции, да.
Эфиопская революция мало известна на Западе и не слишком ярко освещалась у нас, хотя СССР был официально дружен с этой далекой страной с 1977 года. Многие советские граждане даже лично вставали на защиту революционного правительства. Как например именитый футбольный комментатор Виктор Гусев, который в пору своей бурной юности участвовал в сомалийско-эфиопской войне и был свидетелем разворачивающегося параллельно внутреннего “красного террора” и городской войны левых против левых.
Но если в эпоху “реального социализма” хоть какие-то, пусть и искаженные сведения с далекого Африканского рога до советского человека еще долетали, то после падения СССР об Эфиопии, да и об Африке в целом, успешно и надолго забыли. Не до этого было.
Вообще, формально никакой революции в кинематографическом стиле с баррикадными боями, штурмом царского дворца и восставшими массами в Эфиопии не было. Эфиопская революция вообще плохо укладывалась в “классическую” марксистскую схему.
Прежде всего потому, что авангардом массовых стихийных волнений против имперского правительства стал не апатичный рабочий класс, который эфиопским левым до 1974 так и не удалось толком расшевелить, а Ассоциация эфиопских учителей, которая 14 февраля 1974 вывела на улицу преподавателей и учащихся против планов коммерциализации образования (в Эфиопии и среднее, и высшее образование было хоть и плохим, но, неожиданно, бесплатным). С этого все и началось.
И хотя в дальнейшем Конфедерация Эфиопских Профсоюзов все-таки подключилась к протестам (и даже провела всеобщую стачку 7-11 марта), её революционный пыл стал быстро затухать по мере увеличения количества обещаний, которыми правительство успокаивало возбужденные толпы.
Меж тем, Ассоциация учителей являлась единственной организацией трудящихся, которая на всем протяжении революционного процесса не унималась, продолжая разжигать пламя всеобщего неповиновения и требуя смещения дорогого монарха Хайле Селассие I.
Т.е. “социальным мотором” Эфиопской революции являлся не рабочий класс в чистом виде, а организованная “передовая интеллигенция”, четко осознававшая необходимость модернизации страны.
Технически же антимонархическая революция в Эфиопии выглядела не очень героически и помпезно: просто как череда стихийных выступлений народа против ухудшения условий бытия, которые к лету 1974 начали постепенно стихать (по той причине, что мудрый император угомонил протестующих множеством обещаний и реформ).
Однако, в ходе этого процесса социального брожения укрепились позиции военных, - т.н. Координационного комитета вооруженных сил, полиции и территориальной армии, ставшего позже известным просто как Дерг (“совет”/”комитет” на языке амхара). Которые (военные то есть), посредством хитрых манипуляций и популистско-националистической демагогии последовательно лишили доброго императора всех инструментов влияния и общественной поддержки, выбили с политического олимпа всех лояльных ему людей, а 12 сентября 1974, - аккурат в разгар эфиопского нового года, - заявились в царские апартаменты, зачитав прокламацию о низложении и аресте Хайле Селассие I. Вот и вся революция.
Причем, военные даже монархию не упразднили (это только в марте 75 произошло), а сделали еще хитрее: провозгласили, что до момента коронации наследного принца вся власть в стране будет принадлежать Временному военному правительству (т.е. самому Дергу). Принц в это время лечился от последствий инсульта в Швейцарии и, естественно, не горел желанием прямо с больничной койки нестись на родину, принимать корону из рук людей, скинувших его отца и арестовавших членов его семьи. Все все понимали, но надо было соблюсти юридические тонкости, диктатура закона потому что.
Короче, в 1974 году произошел типичный для региона той эпохи переворот, осуществленный военными-националистами, выставившими программу обновления и модернизации страны, под броским названием “Ытьопья Тыкдем” (Эфиопия превыше всего). Никакого марксизма, никакого социализма, даже никакого антиимпериализма в этой революции не было и в помине.
А ведь в этом году стукнуло 50 лет Эфиопской революции, да.
Эфиопская революция мало известна на Западе и не слишком ярко освещалась у нас, хотя СССР был официально дружен с этой далекой страной с 1977 года. Многие советские граждане даже лично вставали на защиту революционного правительства. Как например именитый футбольный комментатор Виктор Гусев, который в пору своей бурной юности участвовал в сомалийско-эфиопской войне и был свидетелем разворачивающегося параллельно внутреннего “красного террора” и городской войны левых против левых.
Но если в эпоху “реального социализма” хоть какие-то, пусть и искаженные сведения с далекого Африканского рога до советского человека еще долетали, то после падения СССР об Эфиопии, да и об Африке в целом, успешно и надолго забыли. Не до этого было.
Вообще, формально никакой революции в кинематографическом стиле с баррикадными боями, штурмом царского дворца и восставшими массами в Эфиопии не было. Эфиопская революция вообще плохо укладывалась в “классическую” марксистскую схему.
Прежде всего потому, что авангардом массовых стихийных волнений против имперского правительства стал не апатичный рабочий класс, который эфиопским левым до 1974 так и не удалось толком расшевелить, а Ассоциация эфиопских учителей, которая 14 февраля 1974 вывела на улицу преподавателей и учащихся против планов коммерциализации образования (в Эфиопии и среднее, и высшее образование было хоть и плохим, но, неожиданно, бесплатным). С этого все и началось.
И хотя в дальнейшем Конфедерация Эфиопских Профсоюзов все-таки подключилась к протестам (и даже провела всеобщую стачку 7-11 марта), её революционный пыл стал быстро затухать по мере увеличения количества обещаний, которыми правительство успокаивало возбужденные толпы.
Меж тем, Ассоциация учителей являлась единственной организацией трудящихся, которая на всем протяжении революционного процесса не унималась, продолжая разжигать пламя всеобщего неповиновения и требуя смещения дорогого монарха Хайле Селассие I.
Т.е. “социальным мотором” Эфиопской революции являлся не рабочий класс в чистом виде, а организованная “передовая интеллигенция”, четко осознававшая необходимость модернизации страны.
Технически же антимонархическая революция в Эфиопии выглядела не очень героически и помпезно: просто как череда стихийных выступлений народа против ухудшения условий бытия, которые к лету 1974 начали постепенно стихать (по той причине, что мудрый император угомонил протестующих множеством обещаний и реформ).
Однако, в ходе этого процесса социального брожения укрепились позиции военных, - т.н. Координационного комитета вооруженных сил, полиции и территориальной армии, ставшего позже известным просто как Дерг (“совет”/”комитет” на языке амхара). Которые (военные то есть), посредством хитрых манипуляций и популистско-националистической демагогии последовательно лишили доброго императора всех инструментов влияния и общественной поддержки, выбили с политического олимпа всех лояльных ему людей, а 12 сентября 1974, - аккурат в разгар эфиопского нового года, - заявились в царские апартаменты, зачитав прокламацию о низложении и аресте Хайле Селассие I. Вот и вся революция.
Причем, военные даже монархию не упразднили (это только в марте 75 произошло), а сделали еще хитрее: провозгласили, что до момента коронации наследного принца вся власть в стране будет принадлежать Временному военному правительству (т.е. самому Дергу). Принц в это время лечился от последствий инсульта в Швейцарии и, естественно, не горел желанием прямо с больничной койки нестись на родину, принимать корону из рук людей, скинувших его отца и арестовавших членов его семьи. Все все понимали, но надо было соблюсти юридические тонкости, диктатура закона потому что.
Короче, в 1974 году произошел типичный для региона той эпохи переворот, осуществленный военными-националистами, выставившими программу обновления и модернизации страны, под броским названием “Ытьопья Тыкдем” (Эфиопия превыше всего). Никакого марксизма, никакого социализма, даже никакого антиимпериализма в этой революции не было и в помине.
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Anastasia Vlasova/Getty Images Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes.
from ru
