💯В дни новогодних праздников небольшая делегация кооператива передаëт привет из зоны мазутного разлива на Кубани. Участвуем в работах на пляже, изучаем местную самоорганизацию, учимся. Ниже — небольшая заметка о происходящем.
За последние недели система волонтёрской самоорганизации заметно окрепла. Штабы работают на ситуативных, гибких иерархиях (вспоминается идея называть подобные вертикально-горизонтальные структуры «диагональными»). Координаторы и координаторки штабов самовыдвигаются — чаще всего это опытные люди, уже успевшие какое-то время проработать с мазутом и освоить все тонкости ликвидаторского дела. Новые координаторы перенимают эстафету у предыдущей смены в порядке личного общения лицом к лицу и совместного решения задач на местах.
Приходя работать в народный штаб, ты добровольно принимаешь инструкции от местных координаторов или знающих людей. Нет ощущения, что тобой помыкают, что ты работаешь «на кого-то» — ты действуешь автономно, соотнося свои действия с людьми вокруг или с ситуативными центрами, с которыми у вас есть обоюдное доверие. Удачная стратегия — собрать свою небольшую бригаду и действовать совместно, свободно подключаясь к разным направлениям работы в зависимости от актуальных задач.
На мойках птиц выстроен постоянный поток передачи навыков: более опытные берут к себе в команду одного-двух новичков, тренируют их принимать, крахмалить, обмывать птиц (попадаются в основном чомги) — и прошедшие через эту тренировку уже могут сами брать себе учеников и учениц.
Сейчас к волонтёрским группам и штабам присоединились бюджетники, МЧС, администрация края — что подсвечивает контрасты между подходами к организации. Бюджетникам и муниципальщикам часто не выдают нормальных респираторов, тут и там они работают без должной защиты. Добровольческие штабы, напротив, уделяют гораздо больше внимания технике безопасности, сортировке отходов, инструктажу. Госслужбы работают «для галочки», волонтёры — на искреннем вовлечении, и это даёт заметную разницу на практике.
Вместо того, чтобы перенимать опыт у волонтёров и волонтёрок, подоспевшие «пиджаки» местами начинают пытаться командовать в поле или запрещать выдавать людям инветарь, видя себя как легитимный авторитет. Иногда это приводит к конфликтам. При этом где-то штабы активно сотрудничают с местной администрацией — в основном направляя адресные запросы по ресурсам, спецтехнике, палаткам. Но организационная инициатива всё равно продолжает исходить от народных штабов, несмотря на вмешательство государства.
🔥Находясь здесь последние дни, убеждены, что местные события необходимо осмыслять в либертарном разрезе. Оказывается, что у общества есть «спящий» потенциал к быстрой и массовой самоорганизации — необходим только повод, заряд. Ужасно, что таким поводом стала экологическая катастрофа. Но теперь этот коллективный опыт никуда не исчезнет — и может быть конвертирован в устойчивые системы низовой координации, взаимопомощи и народного надзора, которые способны предотвратить экоцид в будущем.
💯В дни новогодних праздников небольшая делегация кооператива передаëт привет из зоны мазутного разлива на Кубани. Участвуем в работах на пляже, изучаем местную самоорганизацию, учимся. Ниже — небольшая заметка о происходящем.
За последние недели система волонтёрской самоорганизации заметно окрепла. Штабы работают на ситуативных, гибких иерархиях (вспоминается идея называть подобные вертикально-горизонтальные структуры «диагональными»). Координаторы и координаторки штабов самовыдвигаются — чаще всего это опытные люди, уже успевшие какое-то время проработать с мазутом и освоить все тонкости ликвидаторского дела. Новые координаторы перенимают эстафету у предыдущей смены в порядке личного общения лицом к лицу и совместного решения задач на местах.
Приходя работать в народный штаб, ты добровольно принимаешь инструкции от местных координаторов или знающих людей. Нет ощущения, что тобой помыкают, что ты работаешь «на кого-то» — ты действуешь автономно, соотнося свои действия с людьми вокруг или с ситуативными центрами, с которыми у вас есть обоюдное доверие. Удачная стратегия — собрать свою небольшую бригаду и действовать совместно, свободно подключаясь к разным направлениям работы в зависимости от актуальных задач.
На мойках птиц выстроен постоянный поток передачи навыков: более опытные берут к себе в команду одного-двух новичков, тренируют их принимать, крахмалить, обмывать птиц (попадаются в основном чомги) — и прошедшие через эту тренировку уже могут сами брать себе учеников и учениц.
Сейчас к волонтёрским группам и штабам присоединились бюджетники, МЧС, администрация края — что подсвечивает контрасты между подходами к организации. Бюджетникам и муниципальщикам часто не выдают нормальных респираторов, тут и там они работают без должной защиты. Добровольческие штабы, напротив, уделяют гораздо больше внимания технике безопасности, сортировке отходов, инструктажу. Госслужбы работают «для галочки», волонтёры — на искреннем вовлечении, и это даёт заметную разницу на практике.
Вместо того, чтобы перенимать опыт у волонтёров и волонтёрок, подоспевшие «пиджаки» местами начинают пытаться командовать в поле или запрещать выдавать людям инветарь, видя себя как легитимный авторитет. Иногда это приводит к конфликтам. При этом где-то штабы активно сотрудничают с местной администрацией — в основном направляя адресные запросы по ресурсам, спецтехнике, палаткам. Но организационная инициатива всё равно продолжает исходить от народных штабов, несмотря на вмешательство государства.
🔥Находясь здесь последние дни, убеждены, что местные события необходимо осмыслять в либертарном разрезе. Оказывается, что у общества есть «спящий» потенциал к быстрой и массовой самоорганизации — необходим только повод, заряд. Ужасно, что таким поводом стала экологическая катастрофа. Но теперь этот коллективный опыт никуда не исчезнет — и может быть конвертирован в устойчивые системы низовой координации, взаимопомощи и народного надзора, которые способны предотвратить экоцид в будущем.
Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from ru
